Фирменный поезд. Ритмично колеса
рельсов равнину чеканят с-легка.
Так ли стучали колеса обоза
полулегенды полей – чумака?
Взгляд через годы… В сиреневой лини
ящеркой быстро бежала река.
А по бокам брызги сизой полыни –
горькие слезы жены чумака.
Лошадь, привыкшая к волчьему вою.
Тёплым холстом убаюканный хлеб.
Но татарвой и бубонной чумою -
там, впереди, бесконечная степь.
Ночь и состав… Очертания мелких
станций, разъездов, хранилищ воды.
Свет промелькнет серебристою белкой,
крепко сжимая орешек звезды.
Мягкий поток набегающих линий,
провинциальных узлов узорочь.
Так ли в протяжных ветров мешанине
ехал чумак сквозь глубокую ночь?
Просто связной между хлебом и солью,
в язвы путей загоняющий плоть.
(Око за око – когда полосою
мимо мешков осыпалась щепоть).
Имя его и не вспомнится ныне;
соль малоценней теперь, чем песок.
И протянулись по всей Украине
рыбьи скелеты железных дорог.
Но поутру, сквозь дремотную накипь,
колют комфортным составам бока
в желтой траве слишком красные маки,
алые маки — кровь чумака...