Я как и он страдалец и гуляка,
кабачного угара верный друг
Я борзая, облезшая собака,
Певец душевной боли, чьих-то мук.
Я не боец, ни супермен, не викинг,
Придой от рожденья обделен.
И явно я не Герман Геринг,
Предатель я – судьбою не прощен.
Люблю топить я, горе в винный омут,
На час в стакане с водкой утонуть.
Понять меня свои не могут,
И часто ночью, не могу уснуть.
Живу в эпоху краха и паденья,
Мой мир разбит на части и куски.
Читаю с злобой чьи-то откровения,
Про их удачу, деньги и мозги.
Партийцы, комсомольцы – добровольцы,
Украли обе Родины мои.
Люблю я Украину, но мерзавцы
Ее по-прежнему насилуют в ночи.
Сынки чикистов, ленинцев - садистов,
Партийные билеты смыв в сартир.
Теперь хозяева заводов, пароходов,
И в ресторанах кушают гарнир.
Им верно служат "мальчики из кожи",
В "болтах-печатках", с "рыжей цепурой".
«Гебешные» и «ментовские» рожи,
чью совесть заменили кобурой.
Мой верный друг тебя я понимаю,
Ты тоже жил в єпоху перемен.
Умаявшись, за день я засыпаю,
среди постылых и знакомых стен.
И на столе в дешевом ресторане,
бутылка не допитая моя.
Стоит как статуя в каком-то мрачном храме,
как женьщина любимая моя.
Мой круг друзей - падонки, негодяи,
я алкоголик и интелегент.
Мои подруги - шлюхи, проститутки,
мои стихи - ненужный элемент.