О, да! Одаренный судьбой
не вправе сетовать на блюдо –
подслеповат бывает Будда,
обнёс. Так это ж не любовь?
О, нет! Онежской глубине
не слиться с Ладожскою ширью,
и принадлежность к Иномирью
лежит печатью не на мне…
О, боже! Ты настороже –
ведь ради корысти тревожил,
не будь же впредь со мною строже,
хотя проштрафился уже.
О, чёрт! Очерчивая круг,
не исключай меня снаружи –
я в качестве контраста нужен,
чтоб отличались те, кто крут…
И невдомёк же им, заразам,
что плоть предательски слаба,
а вечен, Оля, только разум –
что точно также, как раба,
печальна доля господина,
что, безразличная, течёт
вода, которой всё едино –
и “да”, и “нет”, и бог, и чёрт.