* * *
А в моей ладони зажата твоя стрела.
Положу ее осторожно на край стола,
Потому что совсем устала моя рука.
А воды в стакане осталось на полглотка,
Из нее, конечно, не сделать уже вина.
А вокруг меня нерушимо стоит стена,
Потому что два года не с кем: спина к спине.
По моей ли это, по чьей ли еще вине -
Безразлично, ведь со щитом или на щите -
Я всегда заступаю дорогу чужой беде.
Здесь бы можно было поставить уже число,
Но еще так много в горле осталось слов,
Что нельзя молчать; я должна продолжать писать.
И соленая на ресницах дрожит роса,
И пятнает прилежно ручка лицо листа,
И таится бродяга-ветер в тени куста,
И опять на кухне уютно скребется мышь.
Разбивается дождь о ржавые плечи крыш
И стучится в окна, внезапно войти грозя.
В перекрестьи улиц не встретиться нам нельзя,
Потому что оба мы шепотом говорим,
Что наш город вечен, хотя не похож на Рим.