Это море тяжелое говорит, что оно тут мед,
Поднимая тот мед до дрожащего рта звезды. -
Это кто же язык волны переведет, поймет,
Темнотой за собой смывая навек следы?
Ну и что, что не будет слышно тебя — и что?
Это как же оставишь привкус во рту — и с кем?
Это — словно в метро улетает твое пальто?
Или это звезда зазывает тебя рискнуть?
Только в силу каких-то непререкаемых схем
Создается барашковый ритм, раздражая мрак.
Или голос планеты приближен прямо к виску,
И вдыхаешь объем вселенной размером в шаг.
Или это сквозняк, что уксус, входит в твое нутро.
Или это звезда осыпает щебет, который знак.
Или это пальто догоняет тебя в метро.
Или это вблизи виска прополз фонаря слизняк.
Так ведь привкус от уксуса загодя был в меду
Там, где куцая даль утопила локти в воде,
И заранее выдох нашарил во рту: "Дойду!",
Ибо мы родились априори навек везде.