- (...) …а этот грязный комок у тебя под ногами когда-то был моим сердцем, - сказала Алиса.
- И это всё? – усмехнувшись, Кот вновь растянулся в идиотской улыбке.
- Тебе не понять, - грустно ответила девочка и побрела дальше…
Кот не стал опровергать последнюю фразу Алисы. Тем более, даже если она была не права, то ему всё равно сейчас совсем не хотелось кого-либо понимать. И на это были вполне объективные причины: солнце было бессовестно ярким, лучи его подозрительно тёплыми, а Кот был изрядно уставшим. «Странная она какая-то сегодня. По-моему, это просто мёртвая лягушка. …Хм… Сердце…», - продолжая размышлять, Кот растянулся под лучами полуденного солнца и, казалось, уже задремал. И действительно, через пару минут он полностью погрузился в сон, оставив Алису с её глупыми детскими выходками где-то за чертой своего сознания.
…Люди в белых халатах толпились вокруг него и что-то бурно обсуждали, перебивая друг друга. Потом один из них подошёл ближе к кушетке. «Ну… что на этот раз? Опять призрак тёщи? Или, может быть, что-то более оригинальное?» - откровенно издевательским тоном поинтересовался врач. Кот нехотя открыл глаза, но, едва увидев, как суетятся вокруг него люди одной из древнейших и важнейших профессий (хотя в настоящее время их алчные умишки были заняты мыслями, ни коим образом не касающимися медицины и человеколюбия), он счёл самым разумным снова погрузиться в сон… длинный скучный сон… …Он так и не понимал до конца, кто же он на самом деле: Кот Чеширский или другой какой-нибудь кот… или некогда зажравшийся бюрократ, у которого совсем съехала крыша от передозировки наркотиков… или отец двоих детей и муж самой замечательной женщины в мире, которая почему-то увидела в нём главную преграду на пути к безбедной жизни и решила эту преграду устранить… или… или… Раздираемый многочисленными противоречиями по поводу своего положения, он уже возненавидел это нехитрое трёхбуквенное слово – «или»…
…Вновь проснувшись, Кот не обнаружил в палате никого, кроме своей тумбочки. Да… он провёл здесь уже достаточно времени, для того, чтобы понять, что единственный нормальный собеседник в этой дыре – это мебель… это всего лишь тумбочка… Ведь она не будет кричать, ругаться, издеваться, надсмехаться и каждые три минуты повторять, что он псих. Она будет просто слушать… молча.
…На тумбочке… нет, даже не так… На лучшем друге Кота стояла фотография… фотография супруги и детишечек… «Ну за что же вы со мной так?» - пронеслось у него в голове. Кот задумался. «Хотя… чего от вас ещё можно было ожидать… особенно от тебя, дорогая… А не проще ли было взять и застрелить меня, а?! …И тут ты всё просчитала… Конечно, зачем же тебе марать свои наманикюренные ручки?!» - Кот медленно начинал терять равновесие и выходить из себя. «Деньги… Из-за этих некрасивых вонючих бумажек люби готовы перегрызть друг другу глотки… А ведь им всё время повторяли, что деньги нельзя есть!!! …Но для того, чтобы это услышать, надо было слушать… слушать», - Кот понимал, что сейчас ему лучше всего принять успокоительное и спокойно растянуться на кушетке, глядя в низкий серый потолок. И хотя на нём сейчас не было смирительной рубашки, Кот чувствовал себя связанным… по рукам и ногам… …Он медленно подошёл к окну и начал говорить вслух. И ему было наплевать на то, что скоро его услышит не только тумбочка, но и сбежавшийся на шум медперсонал… Кот перешёл на крик: «Бедная девочка! Бедная Алиса! Наивная… ну что ты во мне нашла?! Я же не смогу дать тебе ничего… кроме своей идиотской улыбки… Милая… я обозвал твоё сердце лягушкой… Как я мог! А ведь ты… ты была тем единственным человечком, которого я всегда был рад видеть… И неудивительно, что в этом реальном мире тебя нет… тебя просто не может здесь быть… ты слишком светлая и чистая… слишком наивная и ранимая для этой страшной реальности… …Надеюсь, где-то там… далеко-далеко отсюда… мы встретимся…» Кот распахнул окно. Это был седьмой этаж… шестой… пятый…
… И будет новый день… И когда-то снова наступит весна… На том месте, где похоронен Кот, расцветут ландыши. …А мы… мы будем надеяться, что где-то там ему намного лучше, чем нам здесь….