Дождь тупо барабанил в крышу дня,
Давило небо грязно-серой ватой.
Безвольный город медленно линял.
И плакал пациент в шестой палате.
Он вспоминал Антошу Чехонте,
Умершего так глупо от чахотки,
Вкус устриц, чахохбили и сотэ,
И благостный ожог посольской водки.
Он плакал долго, а потом заснул
Небритым на засаленной постели.
Один и тот же сон: петля и стул,
Рывок, полет и невесомость тела…