Над исчезнувшим с карты мира селом Дурново –
Череп часовни в апостольнике заката.
Отчего же мне, свет мой, Господи, так хреново,
Словно я и впрямь во всем виновата ?
Заброшенный склеп,
………………………..Во сне…
В бреду ли…приник к иконе
Дрянного погоста в окладе сырого снега.
Эй, кто не слеп,
………………Ко мне!
………Покажите, с кем на огне…
………………………………………..на войне…
………………………………………………..на броне
……………………………………………………….на коне…
…………………………………………………………….на троне…
…………………………………………………………………….в агонии -
Кайф. Пусть напишет меня распятой на фоне неба,
Расплескавшего мертвый свет на святые мощи,
Скованные вчерашней клятвой и медной ракой.
В декорациях некогда бывшей рощи
По колено в асфальте брести за его собакой –
Невыносимо…Крючок рыбацкой удачи
Застрял под ребрами. Мама… больно…
Простите, Воланд, не надо сдачи.
Верните душу. С меня – довольно.
Стихи и стихии сошлись на стихийный митинг,
Вырезая Луну из кадра, как скальпель – грыжу.
Поднимите мне веки, сволочи, поднимите!
Я сто тысяч пропащих лет ничего не вижу…
На небритом лице перекрестка моргнет тревожно
Воспаленный глаз усталого светофора,
Влюбленного в ночь, которая, пряча в ножны
Недобрый кошачий взгляд, опускает шторы.
***
Наспех начерченный кем-то, когда-то круг
Дорожной разметки бессонницей…болью…мелом
Вписанный в нашу глупую летопись, Брут,
Блестит под дождем века, оставаясь белым.
***
Римский, обметающий тенью углы кабинета,
Чувствует с отвращеньем, как тянет болотной гнилью
Из окна…Убирая руку с курка - шпингалета,
Усмехается « Что ты там возишься ,» камарилья ?»
***
Город не шелохнется, как будто умер.
Тебе с утра на работу, а мне – к причастью.
В нагретой тобой постели, милейший Гумберт,
Читаю взахлеб « Лолиту», сомлев от счастья.
Время сохнет слюной на подушке. Упрямо
Играют со смертью в прятки мои тринадцать …
Морщинок у глаз тебя не познавшей мамы…
Солнечных зайчиков на витражах палаццо.
***
Ночь. Рождество. Ни ключа – ни отмычки.
Холодно. Мокро. Закончились спички.
Мерзлый асфальт под босыми ногами.
О, Копенгаген…
…………………..Астрахань…Лондон…
…Вам дурно, Воланд ?
……………..Джихад……………………
……………….Ад………………………..
Лечу, не успев обабиться, надломиться,
Навстречу земле, пробитой тупым снарядом
Болида, дробящего строфы на знаки… лица…
Будь моим адом…ядом…чем хочешь… рядом…
Легко ли тебе,под серым, недужно - сирым
Брезентом хлопот,за чаем с привычным « Хохланд»,
От имени Бога вести диалоги с миром ?
Не проще ли утопиться ? Что скажешь, Воланд ?
Возьми меня…нет, не так, как Муму, подмышку.
Пеньковое ожерелье коснется шеи…
Айда на Кутум ! На Темзу ?! Ну, это – слишком.
Я знаю такое место ! – Не пожалеешь.
« Зеркало» и « Солярис»…дожди…молитвы…
Вымерли динозавры и коммунисты.
Мастер, слегка уставший от Маргариты,
Курит в окно. По ветру – окурки…листья…
Лондон…Москва…истаявший столбик пепла,
Пепла последней спички. На Патриарших –
Осень…любовь на вырост…остывший слепок
Солнца над грязной вывеской « Made in Russia «
Остановить бы девочку, ту, что в белом,
Дать ей немного спичек, вина и хлеба…
Что же ты, чертов сказочник, блин, наделал !?
Смотри же, она уходит, уходит в небо…
Мигом, к разъезду Осень, авось, успею
Дернуть стоп-кран простуженной электрички…
Между delete и нимбом Кассеопеи
Как бы мы жили, кабы…не эти ...спички.
***
Не города, а годы несут проклятье
Той, что под сенью свай, на пустом причале,
Смутно белея в сумерках флагом платья,
Ждет – не дождется…Я…!?…Неужели…?…Я ли…
***
Я - Шарлотта . Марат, очнись же ! Какого хрена
Твой эпиграф венчает повесть моих падений ?!
Сцедишь фразу, брезгливо морщась:» Катись ты, Лена…»
Отвернешься. И вот тогда… я шагну - из тени.
А потом, до утра блуждая в потемках храма,
Помолюсь одному из наших с тобой распятий.
Потечет вода, выжимая слезу из крана,
И стану я всех виновней…всех виноватей.