Треплет гриву тополиную летняя гроза веселая.
Годы первыми морщинами посекли слегка лицо мое.
Грозы резкими порывами замутили очи ясные.
Слились с брошенными нивами небеса мои прекрасные.
Отгремит гроза потешная, воссияет в небе солнышко.
Застилает тьма кромешная душу нашу не до донышка.
В темном сердце человеческом брезжит вечностью мгновение.
Вечность – первое отечество. Обещает просветление.
Снимет свой парик из зелени, вспыхнет старый тополь в золоте.
Блеск утратила поддельный свой, отолгала моя молодость.
Золотыми переливами отблестели дни зеленые.
Наступили дни пытливые, зрелые и умудренные.
Зыблет крону тополиную грозовая туча полная.
Опаленное судьбиною, раздружилось сердце с молнией.
Рваться в путь, размытый ливнями, – понапрасну беспокоиться.
Время всем нам быть наивными, время всем нам успокоиться.
Крепко держат корни дерево, не давая опрокинуться.
Вера, скрытая в неверии, заставляет с места сдвинуться.
Время пребывать в сомнениях, время прекратить шатания.
Сотрястись от откровения и застыть в исповедании.
Величаво возвышается старый тополь посредь города.
Человек обычно мается от ничтожных самых горестей.
Любит бог свое плаксивое чадо, видно, богу нужное,
Пусть такое некрасивое и такое малодушное.
Сдвинул набекрень роскошную ветер шапку тополиную.
Словно ветром, сдует ложное, и увидится глубинное.
Вдруг всплывут слова искомые и озвучат правду некую,
Как вот эта всем знакомая тополиная элегия.