Ноя бриг встретят морошкою
в крае, где всё пустовали -
где облака на дорожку
сели, потом повставали.
Ноя, борт вздрогнет под сечкою
колкой березовой, зимней -
пляшущие человечки
вспомнили рейс, загрузили
впрок каждой твари по паре,
каждой декаде по ссуде.
Ширится, заново сварен,
воздуха рисовый пудинг.
Теплым становится, красным,
противень черный обжитый -
чем-то насущным и ясным
сыплет из старого сита.
Выкрутится - не последнее,
только еще пригубили...
То, что смогли, и затеяли,
так, как хотели, любили.
Нет - чтоб ни капли не пролили…
Солнце наутро смотрели.
В новой прическе у прошлого -
тонкие желтые спицы.
Только стихов сдул порошицу
фыркнувший веер синицы.
Только совсем успокоились
лапы тяжелые ели.