Кто-то пронзительным голосом,
Что так долго, возможно, спал,
Оставляя на сердце полосы,
Этой ночью во мне закричал.
Я, как трус, закрывался ладонями
И пытался зарыться в ночи,
Но металась душа как в агонии
И орал я в ответ: «Замолчи!»
Откровеньем немым царапалось,
И, услышав мой жалкий крик,
На мгновенье лишь в душу пряталось,
Самый жуткий издав свой всхлип.
Было больно, страшно, обидно.
Всё кричало во мне тишиной.
Я не понял, не слушал, не видел
И навек разругался с собой.