Под рыбьей чешуей закоженеют нервы,
И снова я навеки вмерзну в лед.
В агонии сгорит последний лучик веры,
Глаза всплывают в мысли: никто меня не ждет.
Так заячьим сердечком забьет над бровью жилка,
Когда засобирается взорваться сой сосуд.
И ты увидишь, как дорожными развилками
Слёзы вершат с лицом кровавый самосуд.
Все дальше подоконник, с которым мирно жили мы.
Скорей! - лечу наощупь. На случку с моим адом.
И зацветут лопатки суровой кожи крыльями.
И нет теперь сомнений, что нас положат рядом...