В издательстве фонда "Новое тысячелетие" вышла книга стихов "Метафоры" В книгу вошли около 1000 стихотворений. Книгу можно приобрести в магазине "Фаланстер" ст.м."Пушкинская" Б.Козихинский пер., д.10
ЛЮБОВНАЯ ЛИРИКА
Н.Р.
О где?!.. Откликнись!
Я от тебя пространством отгорожен,
отринут, обездолен, обострожен.
Где голос твой, где запах твой и смех,
где каблучков звенящее стаккато,
где милых глаз небесный, тайный свет?
И душат слезы вдруг, как в юности когда-то.
Откликнись, друг! Беспечность слов
нам бесполезных рук не свяжет,
глагол возвышенный обяжет,
но крепок роковой засов!
Так бедный узник мечется по клети,
услышав вскрик призывный за стеной!
Что делать мне, услышав голос твой?
Откликнись, друг!..
1970
***
Возлюбленной, милой,
что зрит мое сердце,
ветку несу я
весны запоздалой.
Красный цветок мой
в прическе ее светозарной,
дымчатый пояс –
созвучий круженье.
Руки ее
умастят мое тело душисто,
губы ее
уж сплелися в печали предвечной.
Бог-Дионис,
покидаешь ты царство благое.
Голос возлюбленной слышу
над твердью земною.
1978
ОФЕЛИЯ
Там лишь цветут бесконечные розы,
зори огней – на чужом берегу,
в белых полях неизведанной прозы
я от расспросов тебя сберегу.
Камень поросший, тенеты веселия,
рифмы беспечные, вас ли ловлю?
В тьме бесконечного – имя Офелия:
исповедаюсь, казнюсь и люблю.
Будто полями, дорогою белою,
юностью милою снова иду
с этой печалью и речью несмелою
к той, затерявшейся в темном саду.
Где вы, далекие годы веселия,
зори огней – на чужом берегу?
Словно звезда это имя – Офелия,
тайну безгрешную я сберегу.
1978
* * *
Н.Р.
О, если б не был я за тридевять земель!..
Измучившись у трубки телефона,
ловлю я звуков быстрое мельканье,
волнение,
твой голос и молчанье.
О, этот миг,
прошу, не обрывай,
яви надежность
сердцу и сосудам,
и жажду я божественного чуда -
продли мой сон, молю,
не разрушай!
1967 г.
* * *
Н.Р.
Люблю я каждый миг в тебе,
когда ты ласкова, когда ты негодуешь,
когда молчишь и холодно ревнуешь,
за все, за все признателен судьбе.
Поджав колени, у окна
сидишь за книгой, Пушкина читаешь,
и перспектива преображена.
О чем грустишь, кого ты вспоминаешь?
Зачем, зачем благую старину
мы ищем вновь за берегом туманным
и зрим как сон волшебную страну,
покинутую гением державным?
Листаем книги, смотрим в алфавит,
где с точкой "i", где сказочней идиллий,
как шум листвы и музыки, звучит
игра имен, названий и фамилий.
Олениной прекрасные черты,
и грусть, и легкость, и значенье.
Куда зовут тебя опасные мечты,
как будто бы возможно возвращенье?
И вот уж лед сковал Москву,
увы, доступно ль подражанье?
Но дней иных воспоминанье
вдруг застит взгляд мой наяву.
1970 г.
ЭХО
Н.Р.
Как будто фигурки, сошедшие с плоской открытки,
слышу эхо твоих быстролетных движений.
Будто доносится шум водопада. Влажная ткань,
извиваясь, тебе покорилась, послушна.
О, как жаль, что сама ты не можешь
насладиться, как в зеркале, собственным эхом движений.
1971 г.
* * *
Н.Р.
Что вижу я - созвучий нежных строй,
лазурь небесную, сверкнувшую алмазом,
и над эоловой восторженной игрой
валторны сонные взвиваются экстазом.
Шаги твои беззвучны, и легко
влекутся рифмы к прозе благодатной,
сам Ботичелли или Эль Греко
изобразил тебя патрицианкой статной.
Увы, увы. За гранью давних лет
сердечных уз нетленные приметы.
Мерцают нам минувшего обеты,
былые сны и таинства бесед.
1971 г.
* * *
Прости меня за все страданья,
за мой жестокий странный дар
еле заметные желанья
преображать в души пожар.
Так притаившаяся ревность,
как Яго, вездесущий друг,
преображает повседневность
в один страдающий недуг.
О ты, несчастная душа,
с судьбою Дездемоны схожа,
застынешь в страхе, не дыша,
у повелительного ложа.
И трепет жизни роковой
еще не остановлен в лимфе,
о, отразись, лети строфой,
сверкай на миг в последней рифме!
Ах нет, прошу, не проклинай
до срока этот огнь летящий,
мой голос тихий и молящий
в мирах далеких вспоминай!
1973 г.