Отпускать себя к 4ёрно-горелому небу. Опускать тебя росой в траву, каплями с мокрой 4ёлки. На первый-второй … И это всё. Глухо, как в бункере до и после войны. Ягодами осенней рябины ранки. Мажу валерьяной. Вра4и ерепенятся и злят меня уколами, закрывают шрамы, зашивают нито4ками, кислородными масками. Ску4но лежать, лицезрея голые пальцы и карнизы с голубями. Не люблю голубей - меня бы выгнали из Италии. Прямо с римско-кроше4но-хлебных площадей, мощенных окаменелыми взглядами, которые топ4ут в наказание за прямоту, которые покрываются серыми перьями. Никому. Никому не нужные, втискивающие меня в золо4ённую раму кромешной комы. Закрываешь глаза – мне светло и дымный ком в носоглотке. Открываешь глаза – неон, а ты. Ты – мол4ание в золотой коми4ной раме. Мол4ание кажется 4удом между первым и третьим ладом. Ладно бы – пошла домой, не предусмотрев решёток трубо4но-венозных. В крайних то4ках у меня есть права на нервозный перезвон. Или на взлом грудной клетки. Пошло. И нос без горбинки – всё равно 4то нити капрона, перерезать которые не так уж просто. Не так уж сложно. Смотря с кем. Смотря с 4ем. Небо тупится о воду углями, дымит. Небо не даётся в помощники. Это ли крайность? Нет, это осень, диафильмами врезается в плоскость напротив койки. Красо4но-карими цветами, опадающими восковыми лоскутьями. Если бы, если бы карий менялся в синий, со4етаясь с небом – прозра4но-искусственной кровью в капсулах. Забавный идиотизм оптимизма. Ворох восковых листьев вперемешку с рецептами. Пессимизм сдающего оптимизма выдаёт дыру диаметром пять кубометров над головой. Много пустоты с обесцве4енными постукиваниями по теме4ку. Японско-нацистские пытки. Попытки шаманить, вызывая капли на горе Синай. Бесспорно-бесполезно. Разговорные «пусть» ниже «пускай» - граммати4еские разницы успевают заморо4ить в передвижении стрелки: от секунды к секунде, бывающей по желанию: каплей, пес4инкой. Ой. 4то-то успело утонуть в мутной, со4ной воде, где плавают рыбы-сны, рыбы-дети. А по утрам мой кот радостно слизывает остатки но4ных трипов. И по новой. Новой? Приторно увядающей осенью дарить королеве – королеву жёлтого цвета. Воспринимать повторы лег4е 4ем завернуть за угол себя в ожидании 4уда. Юда. Окон4ание «н» принимает фатальное зна4ение в германском языке. Как и горбатые носы. Кому как, а многим – больно, вскрикивая, всхлипывая, засыпая в плетеных креслах с 4ашками и вероятность падения жёлтого цвета «в» равна микроскопи4ескому проценту невольного желания – это ли суть засыпания в одино4естве? 4то-то стынет. Может 4ай. А может кровь. 4то-то в 4ашках. 4то-то в жилах. От неба струйками нули по Цельсию. В палатах не топят, поэтому лиловый – мой настоящий, увы, не любимый … 4то толку, мне всё равно дальше на остановку – а проводы бессмертию – никому и неза4ем. Верни билет на визиты, ни4его не помогло. Видимо и не нужно. Жалко?