Прожит ещё один.
Сколько их ещё там…
Облаки громоздит
летняя высота.
Осталась лишь малая щель,
чтобы господь дышал.
Всей тишины вещей
не внимет моя душа,
треснет по заднему шву,
как плюшевый старичек,
издав застенчивый звук,
этакий «пук-в-кулачек».
Скажете: «Ну и чё?»,
и возразить не найдусь,
из-под меня потечет…
И, как говорят индусы,
Говинде – говиндино,
а кесарю – половину.
У них так заведено.
Но мы-то в чем же повинны?