Татьяна Барандова
СЕВЕРНЫЕ КРУЖЕВА
(города в зарисовках)
Гётеборг. Швеция
Создавая свой обелиск
Полувыцветшими губами,
По крупицам жизненных искр,
Перешептываясь с цветами,
Перемигиваясь с волной
На распутье, в преддверии лета,
Разговаривает со мной
Дивный город – тёзка Поэта.
Про случайность и простоту;
Про терпение и отвагу;
Про неведомую мечту;
Про исписанную бумагу;
Про естественность; про черёд
Событийности и явлений;
Про нежданность того, кто ждёт
Отклонений, примет, знамений…
А ещё – про ночной покой,
Вдруг врисованный в подсознанье…
И – про след, что возьму с собой
Отпечатывать в Мироздание
Водной зыбью, сквозь солнца диск,
В котором я тоже кану:
БЕЛЫЙ ЛЕБЕДЬ НА ФОНЕ БРЫЗГ
РАСПАХНУВШИХ ОБЪЯТИЯ КАМНЮ…
Осло. Норвегия.
Каменным идолом,
Очертаньями гор,
Виденьями прошлых жизней,
Патокой сливовой,
Заплетённой в морской узор
Над которым перины нависли…
Россыпью криля
С лимонным душком
И пивною, удобренной, пеной.
Огнём на могиле
Блуждающим… Сном
Тревожным… Спортивной ареной.
Опавшими листьями -
Истлевшим ковром
Вдоль поребриков у соборов.
Двумя фаталистами…
(Стоп – не о том!)
Отсутствием авто-заторов.
Детским восторгом.
Взглядом в упор.
Кожаным стягом на древке.
Витражным осколком
На общий обзор.
Бабочкой-однодневкой.
Кипеньем потока
Под стометровым мостом –
Местом для самоубийц…
Гитарою с током.
Словесным хлыстом.
Пониманием мудрости птиц.
Пирогами с морошкой.
Балконом во двор.
Избушками, приютившими мох.
И – сквозь слёзы – окошком…
ТАК город-вор
Отпечатался в мой вдох.
Архангельск
Наигрыш ветра в мелодии света,
От ягод склонились кусты…
Девчушка, не ведая участь поэтов,
Рождалась для красоты
Зарифмованных волн
С непроглядной каймою
Небесных клочков в Двине…
Город Архангела над головою –
На палочке леденец!
Сугробы, зажженные спичкой сияний.
Мосточки, умытые летней грозой.
Дома деревянные. Русские бани.
Морошковый сок – слезой.
Форватер под килем - раной речною.
Чаек безумный крик.
Город Архангела за спиною –
Незамутнённый родник.
Смородины запах, черемухи терпкость –
Привкус хмельной свободы!
«Точность – переходящая в верность…»
Каменных храмов своды.
Нежданный, но яростный бой с врагами.
Рубцы от зализанных ран…
Город Архангела под ногами –
Непревзойдённый бальзам.
Тревожность исканий, неясные смыслы.
Аккорды, забытые ради строк
Про больное плечо под чужим коромыслом
И двусторонний поток
Едва циркулирующий ноздрями…
Оживающая мечта.
Крылья Архангела за плечами –
Мистерия волшебства.
Питер - плод настроения
Этот город, такой как он есть,
Не уняв в себе стольную спесь,
На рубеж трехсотлетнего ухарства
В постановку веков… Только – духом слаб.
Он, как будто невеста на выданье
Предъявляет капризы невиданные,
А на деле – промокшей тростинкою
По разводам от пленки бензиновой
Под гранитом Невы одеяния -
Нагло требует подаяния.
Марафет наведен – стены сносные
А вот Сфинксы остались бесхвостые.
Невский с Лиговкой загримированные,
Взгляд под ноги – асфальты заплеваны…
Город дышит тенями от призраков
Поэтов, писателей, физиков…
Человек в нём – сюжетом за книгами.
Воробьи в шумной драке чирикают.
Только – девочка в грезах, ужимисто,
Свой пупок между топом и джинсами
Прислоняет (в укромном канальчике)
К рукам возбужденного мальчика…
В миг – кривое стекло из хрусталика,
И Андреевский Крест - на алтарь в веках.
Сердце пишет – рука не откажется:
«Этот город… Такой, как мне кажется».
Питер - повседневная жизнь
Можжевельник свит с ясенем
в колье рукодельное…
Новый день начат тряскою
в такси по Литейному.
Не доехав до Невского
(там – неделю гуляния)
стать лишь капелькой пресною,
каменным изваянием…
А очнуться нечаянно
на проспекте Измайловском:
вот же место венчания
Достоевского… Тайный скол
на поребрик – как ободок
полной чаши терпения.
Летний Сад слит в исток
для созвездия гениев.
Этот город плывёт
словно Рыбы в эклиптике,
полон разного сброда,
все мы учим молитвенник.
Вход в Казанский Собор
занимает полмира –
стон в душевный зазор
просочится как мирра…
Только, что ни скажи
про двуличность фасадов,
здесь живут миражи
и я чую – ты рядом!
Май 2003.
Питер - День Андрея Первозванного
Разбрасывал пернатый снег
лохмотьев кружевную мякоть
"Так близко чудо, человек!" –
крича… И превращаясь в слякоть
под мясорубкой каблуков,
как прошлого осколки с треском,
как эпилог вчерашних снов –
гирлянды, елки, свет на Невском!
Распластанный на всех ветрах,
пропитанный вульгарным пьянством,
(но, давший кров на Кораблях)
Приморский город – плод упрямства
самозабвенного Петра
раскручивал спираль столетий
чулком с горячего бедра
сползая в петлю междометий -
на шею… Заметая след
пустопорожних обещаний
разбрасывал пернатый снег
обрывки глупых ожиданий
Когда в нордической стране
свечами плакала Люсия,
взор Первозванного с небес
искал кого-то в тьме России…
Сплин - Пушкин – Царское Село
Кораллами мокрый снег
облепил кружевные ветки.
Вдруг – бабочка-мотылёк
на лист притулилась промозглый,
Отчаянно ощущая
фибрами каждой клетки
ту нелепость, что на Земле
ей жить довелось поздно…
Октябрьским полу льдом
подернулся пруд в Царском,
блуждающие огни
фонарные размывая.
На грани открытых вод,
скользя в причудливом танце,
ради хлеба выводит па
труппа утиной стаи…
В наушниках – группа слов
про место рождения в сером,
про время идти вброд…
И – в шаг расстоянием – прорубь.
К стеблю сосны смолой
прижаться, забывшись делом
бессмысленным – согревать
расколотый надвое желудь.
2002
Цикл написан при поддержке индивидуального гранта программы "Слейпнир" в 2002 году.
Спасибо Томасу Хейккиля, менеджеру культурных программ
Информационного Бюро Совета Министров Северных Стран в СПб.
Цикл частично опубликован в журнале "Триумфальная Арка" (г.Архангельск)в № 5 (2004). Глубочайшая признательность главному редактору Елене Муравьевой.