В четырех лопастях канализационного люка стоит вода:
Счастливый лист клевера посреди заснеженного питерского колодца.
Я задумалась, куда за эти десять лет РФ исчезли снегири и куда
Надо, если ты подсел на жизнь и любовь (с большой буквы), колоться?!
Все подруги стали циничней, как механические часы,
И по ним можно выверять свою засыпающую душу.
Но мой внутренний часовой – механизм или сукин сын, –
Если что, ударит в набат, и удар тот нельзя прослушать.
Слава богу, мода прошла на пятнадцать серег в ушах,
(Пистолетик нацеливается и поражает мишени).
Я смотрю, как на санках везут мимо люка с водой малыша:
Он обмакивает в воду ладошку, и я вижу в этом крещенье.
Ноздреватый крошится лед под грассирующими голубЬми:
Разъезжаются льдинки на подоконнике, как литосферные плиты.
Я так резко встаю, опершись на кей-борд, что западают М-И,
И сгоняю птиц, пока ворд создает однонотовую сюиту.