Я поднимаю голову и из туманной тьмы,
В морозном воздухе, фонарём подсвеченном,
Летит мне в душу, ударяясь в лицо –
Белый снег, - кружащее нечто.
Он проносится быстро, в беззвучном воздухе,
И с размаху бьётся о меня и тает,
Средь морозной тишины, опадая росой
На моей, фонарём подсвеченной жизни.
Ах, мы, снежинки у метели,
Такие разные, намело ветром нас
С небес на землю сброшенных…
Одетые всевышним, порою наспех,
В обличение надежд и иллюзию веры.
Падают на пол огрызки-осколки -
Неудачные опыты, забытые примеры.
Слеплены ли в спешке,
Необдуманно предположенные –
Живём, по жизни других милуя…
Когда первого сна спадает ветошь,
Поцелуй у бога - убогое рубище.
Одни, на чёрта плюются неистово,
Другие на сущего, словно в небо.-
Глядя в зазеркалья кривое зеркало.
Когда второго сна на пол ошмётки падают,
Отплевавшись от кроваво прилипшего быта -
Вы с клюкой взираете косообразно,
На кочки торные среди жижи серой.-
Жизни. - А жизни то, на-ка...- как хочется.
Пелена с глаз прочь за третьей дверью,
Где каждой памяти генетической,
Круги отыгрывать по прожитой вере.
Рождалось - "Как продолжить?",
- а родилось, как напутствие:
Бери клюку и взгляни на древо,
Порой мы видим бугорки и провалы,
лишь на коре - ползя по коре его.
На выступе тепло, во впадине холод.-
Вот так и ползают незрячие по жизни "нечто",
Забыв о цельности из «ничего» - в «ничто»,
Доползают до кроны - уходя в бесконечность.
А там, один шаг – иное небо,
Как небо уже может быть не понятое,
Если ты не видел и древа –
Светлого древа в путях невесомых.
Так и бродим – кто вином, кто уксусом,
Чтобы одним быть в иллюзии, обтирая иным виски.
А к небу лететь запахом мускуса.
А с небес снегом от иллюзий очищенным.
Я поднимаю голову и из туманной тьмы,
В морозном воздухе, фонарём подсвеченный,
Летит мне в душу, ударяясь в лицо –
Чистый снег, - кружащее нечто.
Я смотрю на, под снегом, белое дерево,
На такое чистое в ночи многолетнее древо,
А вокруг с темноты проносится снег,
Беззвучная песня – совсем не весомая.