Как ныне сбирается Вещий Олег
Начать регионную свару.
Все было нормально, но буйный набег
Устроили эти хазары…
Язвительно-пьяный, в трофейной броне,
Князь по лесу едет на верном коне.
Как вдруг, то ль обросший, то ль в шкуру одет
Из чащи метнулся кудесник —
Когда-то бесстрашный борец-диссидент,
Заветов минувшего вестник.
Но, чтобы в тепле подытожить свой путь,
Доверие князя решил он вернуть.
— Привет тебе, княже!
— Здоров, борода!
Ну, как оно бродится, старый?
— Хожу потихоньку, а ты-то куда?
— А я, вишь, иду на хазары…
И мощной десницей погладивши меч,
Надменный варяг продолжал свою речь.
— Они на конвенции хочут плевать,
Евреи, едино названье,
Ну ладно, я им, так их мать-перемать,
Приду — повторю обрезанье!
Настал беспощадного мщения срок,
Их села и нивы мечам я обрек!
— Хорошее дело! — старик прошептал
В восторге от грозной тирады,
— Вот только боюсь, что второго щита
Не видеть вратам Цареграда.
Не бойся врага, не страшись никого,
Но примешь ты смерть от коня своего.
Нахмурился князь: Что ж ты, хрен костяной,
С конем меня хочешь рассорить?
Ведь мне ж этот конь породней чем родной —
Делил со мной радость и горе,
Не раз вывозил из проигранных дел
И речью людскою вполне овладел.
Тут конь вороной поддержал седока:
— Наглец, говорит, очернитель!
Послушай его, ишь, нашел дурака!
Наш князь — сам великий мыслитель!
И взрезала воздух олегова длань,
И прянул кудесник, как прыткая лань.
…В убогом кружале, судьбину кляня,
Старик надрывался от плача:
— Ведь надо ж, в советники вместо меня
Князь выбрал поганую клячу…
Норманн! Узурпатор! губитель Руси…
Эгей, патриот, вещуну поднеси!
А князь разгромил непутевых хазар,
Шутя, разогнал их по миру,
И с чистою совестью ехал назад —
К могилам Аскольда и Дира.
Внезапно заметив, что конь загрустил,
Олег рукавицей коснулся удил.
— Увы, — простонал верный друг и слуга,
— Хазар ты по свету рассеял,
Они ж наплюют в души нашим богам
И спаивать станут Расею.
По морде коня заскользила слеза:
— Эх, князь, как мы взглянем потомкам в глаза?
Олег усмехнулся:
— Куда им, жидам,
Руси есть веселие пити.
Чай, сами они посопьются, когда
Решатся в России пожити.
Как пить дать, сопьются, ведь как же не пить,
Лишь князь да варяг на Руси могут жить.
Но конь был упорен:
— Ты, княже, велик,
Глава твоя мыслью обильна,
Но против упрямства и хитрости их,
Увы, твоя мудрость бессильна.
Они затаятся, но годы пройдут,
И к власти хазары дорогу найдут.
Олег всхохотнул:
— Да, хазары лихи,
Ты знаешь — я их ненавижу.
Но править Россией? За все их грехи
Страшней наказанья не вижу!
Тут палица пала в дорожную грязь,
И умер от смеха владетельный князь.
Сбылось предсказанье седого волхва,
Хоть, может быть, это лишь сплетня.
Но только в одном эта сплетня права,
И это одно все заметней:
Беда приключится, когда разрешить
И добрым коням по-людски говорить.