Старушка, взяв чужой лорнет
Наводит, чтоб не видеть ясно,
В ту жизнь, которой уже нет,
А также вспоминать опасно.
В ней память снова оживёт,
Где волны юности далёкой
Ласкали нежно берег тот,
Что не покрыт, пока осокой.
А он был чист и отвечал
Волне шуршаньем многогласным,
Он в первый раз любил, не знал
Что может быть любовь опасна.
Он не умел считать до двух,
Не мог жить следом за волною,
Зарос осокой и травою.
И сам я видел ту траву.
А что же бабушка? Она
Чужой лорнет опять наводит
И вспоминает, как волна
По свету одиноко бродит…