Не утонуть бы в собственной печали,
в суровой ощетинившейся мгле
мы колыбель небесную качали,
чтоб мирно спали люди на земле.
Все, удаляясь, кажется яснее,
страшнее смерти смерда хваткий пыл,
выходит, я в душе остался с нею,
коль столько лет слова в себе копил,
небесные ломились кладовые -
жарки, ирисы, сопки, Енисей,
так чувственно, так остро, так впервые
я полюбил, и я был счастлив с ней.
Разлука - панацея от рутины,
ты издали все также мне близка.
А влажный холст пестреющей картины
ждет своего последнего мазка.
2004.07.22.