Подзапоздалый клевер
тянет к небу
ладошки
на обкошенной меже
и –
совершенству мира
на потребу –
сверкает,
как изделье Фаберже.
В розетки росные
разлит
небесный пламень,
и той же синью
полон
быстрый плес –
лазурь, лазурь,
морями и горстями,
зеркальный образ
утренних небес.
Восток в полнеба
расплеснул сиянье,
янтарь
вселенски
спорит с бирюзой,
а вдоль реки –
подбрюшьем мирозданья –
лежит туман
в объятиях с лозой.
Трава еще мягка,
стерня колюча,
но влажным скрипом
мечен
каждый
шаг,
с реки –
другого тембра –
скрип уключин
доносится…
И радостна душа!