Обвивает осокой болотной
дымный вечер закатных седин,
на пеньке зеленеет дремотный,
мхов окладистых пенистый блин.
И горит над темнеющим лесом
ежевичным румянцем небес
притягательность гиблого места,
где опять так бесследно исчез
день весеннего золота искр,
синих солнц и песка глубины,
комариных назойливых писков
и объятий лиловой весны.
Вьётся дымка ночною прохладой,
тьма туман растворяет в кустах,
затмевает дурманом-усладой,
навивает немыслимый страх.
Затихает соловая песня,
обступает болотная вязь,
тОпи времени – гиблое место,
где века превращаются в грязь,
где утрачено всё безвозвратно,
где надежды не склеить, не сшить…
не уйти, не вернуться обратно,
чтобы нАчисто снова прожить.
Обвивает осокой болотной
мои волосы зелень седин,
был когда-то я кем-то и кто-то,
а теперь – гниль болотных глубин…