Планета залита водою,
Лишь горы кое-где торчат.
На берегу крылатых двое
О чем-то спорят и кричат.
- Глупец! Ты с кем решил тягаться?
- Не я один! Была нас тьма!
- Тогда умей хотя бы сдаться!
- Уж нет! Мне небеса – тюрьма!
- Вы посягнули на Владыку!
- Не ты ль был с нами, Рафаил?
- Не сдался – будешь горе мыкать!
- А я пощады не просил.
- Ты преступил Его веленья,
Чего добиться ты хотел?
- Я жил своим лишь разуменьем.
- Ты обезумел, Азазел!
- Кто знает, я иль ты безумен?
Я – телом, ты – душой в плену.
- Твой каламбур не остроумен,
А с Богом кто ж ведёт войну?
- Я лишь добыл себе свободу.
- Нет! Ты людишек возмутил!
- Ты прячешь правду от народа,
А я лишь правду говорил.
- Ты обучал людей искусствам,
Ты возвышал их до богов!
- Я испытал впервые чувства,
Я на земле познал любовь!
- Зато теперь сгниёшь в пещере!
А я на небеса вернусь.
- Я знал любовь, по крайней мере,
Теперь и смерти не боюсь.
- Раскайся – в небеса вернёшься!
Покайся, жалкий Азазел!
- Просить не надо. Не добьёшься.
Давно б вернулся, коль хотел.
- Как можешь ты Его не слушать?
Так своевольно поступать?
- А для чего ж даны нам души?
Не для того ль, чтобы решать?
Уж если дали мне свободу,
Хочу воспользоваться ей,
Я поступаю не в угоду,
А лишь по совести своей.
- Зачем? К чему тебе всё это?
Всё скоротечное пройдёт!
- Любовь нам не даёт ответов,
Она лишь счастье нам даёт.
- Любить? Земного человека?
Их краток век – кратка любовь!
- Я буду помнить. Век от века.
Любить и помнить. Вновь и вновь.
- Мы все грешны, все заблуждались,
Покайся, плюнь и возвратись.
- Ступай домой. Тебя заждались.
Я тороплюсь. Проходит жизнь.
Я убедился, выбор верен,
Земля милей твоих небес.
- Упрямец в разговоре скверен,
Когда в него вселился бес!
Мы им не пара! Мы – иные!
Земное брось! Иль навсегда
Ты станешь как они. Другие
Придут желания тогда.
Ты станешь мерзнуть! Страждать! Жаждать!
Познаешь горечь, муки, боль!
- Я испытал любовь однажды,
А к мукам я готов. Изволь.
- Тогда отдай теперь же крылья!
Они ведь падшим не нужны?
- Я – падший? Кто ж не падший? Вы ли?
Предатели, льстецы, лгуны?
- Ужель небесного блаженства
Желанней женщина одна?
- Её я знаю совершенства,
И счастье я испил до дна!
- Она мертва! С тобою то же
Свершится вскоре, так и знай!
- Ты запугать меня не сможешь,
Зря торжествуешь, негодяй.
- Глупец! Ты думаешь, отказом
Меня ты очень огорчил?
Вакантный пост займу я сразу!
Звучит: «Архангел Рафаил»?!
Святое место не пустеет!
А ты сгниёшь среди людей!
Поверь, никто не пожалеет
О тяжкой участи твоей.
- Так не забудь, что измененья
Тебе придётся претерпеть,
Чтоб о подобных прегрешеньях
И не помыслили вы впредь!
- О чем ты молвишь?
– Не забыли
На небесах мой «тяжкий грех»!
И чтоб вы больше не грешили,
Конечно, оскопят вас всех.
Готов купить ценой ужасной
Своё прощенье, Рафаил?
- Тебе не верю!
– И напрасно!
Когда я глупость говорил?
- Пусть даже так. Стенать не стану.
И даже легче будет жить.
- А я за этакие раны
Творца б не стал благодарить!
Ты будешь пошлым херувимом,
Бесполым праздным существом,
Никем на свете не любимым
В своем ничтожестве пустом.
- А ты умрёшь, и очень скоро.
Потоп идёт! Не видишь ты
Уже мы по колено в море,
В воде деревья и кусты.
А скоро воды скроют горы,
Ты не спасёшься, Азазел.
- Уж это – не твоё, брат, горе,
Своих нехватка, что ли, дел?
- Ну, так прощай же, раб ничтожный!
- Добавь к тому же: «Здравствуй, Бог!»
- Отравлен ты идеей ложной.
- Ты ж будешь ранен между ног.
Забравши крылья Азазела
Посланник божий в небо взмыл,
И снизу эхо долетело:
«До встреч, раб божий, Рафаил!»
Вода, своей упившись властью,
Отбушевала и ушла.
Земля очнулась от напасти
И новой жизнью зажила.
Вот вскрылась суша из-под моря,
И входят реки в берега,
Стоят на страже ветров горы,
На них опять лежат снега.
В полях заколосились злаки,
Щебечут птахи по лесам,
Жрецы свои бормочут враки
И благодарность небесам.
На берег тяжко выползает
Весь в тине, ранен, измождён,
И грязь с себя с трудом смывает
Наш падший ангел. Точно ль он?
Да, это он. Морские волны
Ласкают плечи и живот,
Он жив! И, оптимизма полный,
Он что-то весело поёт!
Его спустились ниже руки,
Он улыбнулся и вскричал:
«Ну, кто – кого? Добились, ну-ка?
Я здесь, и я на вас плевал!
Я жив! Я – человек! Мужчина!
Мужскую силу сохранил!
А как тебе-то, мертвячина,
Бесполый жалкий Рафаил?»