Семь медных алтынов за то, что постыло.
Берложные запахи старой квартиры…
В углу на полу, где бутылки пустые,
Окурки, носки и пудовые гири.
Ночь выкрошит память, день выбелит стены
И берег Невы станет берегом Сены,
И вечный бродяга с ручной обезьянкой
Опять заиграет на старой шарманке.
С полей Елисейских до Марсова поля
Два шага, два взгляда и видно, две веры,
Две горсти случайно рассыпанной соли
Две серые шляпы, две черные двери.
За окна рассвета и ставни заката
Вновь выпадут сны, обозначив утраты,
И вечный бродяга с ручной обезьянкой
Опять заиграет на старой шарманке.