- Странный сон, гадалка, мне башню сорвал:
по скользким ступеням спускаюсь в темный провал -
хлопанье крыльев, стоны, жуткая вонь стоит;
называли эту дыру не то йод, не то а идиш…
Вот типа эти слова.
- Аид, золотой мой. Это царство мертвых - Аид.
-Он, родимый! и пёс перед входом – громадный, злой и мохнатый.
Я искал там одну… мы с ней, кажется, были женаты.
Не фемина – улёт! Правда, имя звучит как-то странно и дико:
эвридей, эврибади… не так, погоди-ка...
Нет, забыл. Но ведь сильна угадывать имена ты?
-Эвридика, алмазный мой. Звали её Эвридика.
-Угадала все буквы! Во сне я лабал, как оркестр Спивакова.
Спиваков бы облез, услыхав вундеркинда такого.
Обращались ко мне что-то вроде трофей
или морфий – короче, какой-то шалфей.
Мне понравилось, хоть и звучит бестолково.
-Орфей, бриллиантовый мой. Твоё имя - Орфей.
-Плевать на имя! мы же спаслись – ну, почти!
Оставалось полшага, даже не полпути…
Как могли отнять у меня её снова -
за поворот головы, за нелепую ерунду?!
Я спущусь туда, я отобью её, уведу!
Ведьма, милая, ты только в сон меня возврати…
-Плачь, несчастный Орфей: ты проснулся в аду.
27 июля 2003