Девице Щ. с наивных пор
хотелось Джойса и Камюса,
под их квартеты трeпеща,
она теряла вес и шею.
Зачем от светлого Союза
далек растленный Гельсингфорс?
Юнкор Петров сошелся с нею,
а Джойс простил девицу Щ.
Младые грезы суть зеро,
лишь Гегель с Кантом суть гормоны.
Запретней сдобы и борща
влечет заветная тусовка.
К вещам-в-себе весьма наклонной
девица Щ. слыла нутром,
но чуя стольные высоты,
Петров прощал девицу Щ.
Давным-давно в могиле Джойс,
еще Петров - уже в Анголе,
прелюбомудры из общаг
бегут по теплым кабинетам,
один лишь Я. в стерильном поле
пашу и верую: авось,
девица Щ. меня заметит.
И Я. прощу девицу Щ.