Однажды как-то Муравьи
Дела оставили свои,
Поспорить, покричать чуток,
Отнюдь не без причины.
Увидели они Каток –
Огромную махину.
Беда не в том, что он велик,
Смириться с этим бы и можно.
Да двигался-то он на них
Весомо, мощно, непреложно.
Уж Муравьи кричат: «Беда!
Спасаться б надо, кто куда!
Нам муравейник не спасти,
Так хоть бы яйца унести!
Собрать их нужно без остатка,
Да и спасти, конечно, матку!»
Народец этот деловой
От митинга пошёл и к делу,
И каждый груз бесценный свой
Уж тащит от беды умело.
Аврал увидела Пчела
И говорит: «Что за дела?
К чему позиции сдавать?
Не лучше ль было воевать?
Рискнул бы дерзкий Пчёл обидеть!
Ему и света бы невзвидеть!
Мы не привыкли удирать,
Хотя умеем и летать.
И враг любой не страшен нам ни мало,
На то у нас оружие есть – жало!»
«Да ты возьми, глупышка, в толк, -
Ей Муравьи в ответ сказали, -
Что тут асфальтовый каток,
И сделан он из крепкой стали!
И не страшны его металлу
Ни ваши челюсти, ни жала!»
Так отвечали Муравьи,
Не разжимая жвал,
И яйца нежные свои
Всяк между тем спасал.
«Ну что ж, кончайте акцию!» –
Ответила Пчела,
И в толстую акацию,
В дупло, домой пошла.
Каток же ехал напролом
Всё руша на пути своём.
И вот уже акация
Лежит в земле сырой,
И без эвакуации
Катком раздавлен рой.
А муравьи в соседнем пне
Нагрызли мелких нор,
И рады солнцу и весне,
И живы до сих пор.
В одной стране когда-то встарь
Реформы делал Государь.
Но к ним не проявляла пресса
Ни вот на столько интереса.
Меж тем служители науки
Предвидели большие муки.
Боролся кто, а кто – удрал,
Иной на степень наплевал,
И занялся доходным делом.
Наука же загнулась, в целом.
Каток же ехал напролом
Всё руша на пути своём.
А пресса всё не дует в ус,
Мол, я реформы не боюсь.
Упрямый журналист!
Возьми, пожалуй, в толк,
Не только муравьям беда без леса!
Как ты ни веселись,
Он катится, каток.
Сперва на мысль, потом на прессу.