Прощаться не будем. Прощание суть победа
сухого над мокрым, тени короткой в полдень
над длинными тенями после обеда.
Прощание при любой погоде
выглядит жалко. Останемся в том же виде
в каком признавался в любви Леонардо своей Моне Лиде.
Не будем загадывать, что же последует дальше,
минутою позже, неделей, эпохой, веком,
целой цивилизацией, когда мгновением раньше
было все, как обычно, сапиенс – человеком,
не добавляю при этом, как видишь, приставку «хомо».
Слепнет мой глаз. Издевается глаукома.
Уходить надо вовремя. Чувства не знали сроду
длинных дистанций, тем более – эстафеты,
и разумней всего не заглядывать в их природу,
потому что развернутая конфета
отрицает своей обнаженностью тут же фантик.
Лучше все же не знать, что такое фатум.
В остальном же не вредно усилить добычу знаний
на ристалищах сердца, но вовсе не толстой книги.
Книга есть выраженье чужих желаний
и Голгофа чужой вериги.
Чувства, если на них посмотреть бесстрастно,
представляют собою миры контраста.
Потому и останемся вместе как Кастор и Поллукс,
как луна и ее отраженья в речных зерцалах,
как со стеблем высоким пшеничный колос,
пока преданность не рассказала
о других вариантах сожительства. Станем ближе,
даже если страницы вчерашней любви вдруг огонь оближет.