Мир - театр, милый друг,
Наскучивший до отвращения,
Где в брачных играх с девой-свободой
Нетерпеливые юнцы клянутся
В возвышенной любви к деньгам и власти.
Все тот же эрзац с безымяных времен –
Те же страсти...
Город спит, когда я возвращаюсь к себе
Вороватым ночным движеньем,
Вынужденный изъясняться с добрыми прохожими
На единственно доходчивом диалекте рукоприкладства.
Университеты ощерились образованием,
Пугая в невежестве проживаемой жизнью.
Запертая пооконно, сникла на ночь семейная канитель.
Тихо переругиваются алкоголики
Сорванными в безвестной юности голосами.
А там, вырвавшись из оков городских,
Набережных, причалов, мостов разведенных,
Шпилей гордых и церквей сиротливых,
Лиловеет Нева вдалеке
Готовая к странствиям дальним -
Вместе с вами, похоже порой, хотя и не с вами.
Жизнь скучна как стол вегетарианца,
Но под утро она иногда
Вечной загадкой и божественным даром
Хочет казаться.
О, белые ночи,
O, музы живущих способом отличным от сна,
О, королевы томящихся бездельем предместий,
Что, оборвав на себе все листики до единого,
Cтоят нагишом в Летнем саду все вместе.
Мир - театр, милый друг...
В акте третьем
Бег коней на фронтонах, рычание львов,
Прошлых судеб ночные стенанья -
Пока, век двадцатый суров,
Перерезав горло себе на заре,
Без промедлений
Сбывается утро на свалке вчерашних мировоззрений.