Изображая Бога, я б не стала
менять людей. Их сущность перестала
меня заботить с некоторых пор,
и даже если каменный топор
появится однажды в их укладе,
перстом не шевельну того я ради,
чтоб век пещерный завтрашним не стал.
В тени прохладной райского куста,
конечно ж, после сытного обеда
не стала б я о том вести беседу,
чем болен мир и как живет страна,
в которой правит нынче Сатана,
поссорившись со мною и законом,
и за каким сегодня эталоном
гоняется понятье красоты,
куда девались знаки доброты,
и с чьей подачи расплодились тени
преступности, и почему колени
сейчас в ходу, как раньше в моде был
негодованья и протеста пыл.
Творца изображая всей вселенной,
мне было б все равно, с какой геенной
соприкоснулся нынче человек
и почему вдруг нравственных калек
в сравненьи со вчерашним стало больше,
и по какому праву цвету кожи,
к примеру, белому обычно отдают,
как прежде, предпочтенье, хоть гниют
без разницы все расы под землею,
и сколько тел под пеплом и золою
окажется в течение войны,
которую затеет плебс, вины
за истребленье тел не ощущая.
Над маленькой планетой пролетая,
я б не хотела душу тем терзать,
чем все закончится и как природа-мать
ответит человеку за страданья,
и почему в процессе мирозданья
была допущена ошибка в день шестой,
чтоб комом получился мир земной.