В ноябре побиты карты
Шварценберга с Бонапартом
И пришлось французам жарко
На реке Березина.
Тридцать тысяч богу души
Там отдали утонувших,
Битых шашкой и из пушек
Получившие сполна.
Кровь лилась весьма обильно
При захвате града Вильна.
Биты франки, но двужильным
Был лиса Наполеон.
Данциг взят в боях упорных.
Овладели наши Торном.
А Модлин совсем позорно
Сдал французский гарнизон.
В грандиозной этой драке
Вместе с русскими пруссаки,
Англичане, австрияки
Вмиг оформились в Союз.
Бой тринадцатого года
Прозван «битвою народов» -
Пал под Лейпцигом в грязь мордой,
Оконфузившись, француз.
Содрогалася Европа
От тяжелого галопа.
И союзники всем скопом
Навалились на Париж.
Славой русской силой воли
Знаменит барклай де Толли.
О его великой роли
В той войне не умолчишь.
При Барклае адьютантом –
Наш поручик. Бравым франтом
Он встречал капитулянтов
И их шпаги принимал.
После битвы у границы
Стал поручик важной птицей,
Но любимый полк Ахтырский.
Никогда не забывал.
Адьютантам много видно.
Но гусару чуть обидно,
Что покинул полк Давыдов
И клинок сменил на плуг.
Не палят уж больше пушки,
А звенят большие кружки.
Пьют гусары на пирушках
В окружении подруг.
Пьют вино, и вспомнит каждый
Не единожды, не дважды
Как их в бой водил отважный
Дерзкий Черный капитан.
Как рубились в злобе дикой,
Как «месье» кололи пикой
И с каким нездешним криком
Разметали вражий стан.
Русь военная в Париже
Грудь от важности не пыжит,
Но фельдмаршалом, не ниже
Победитель смотрит наш.
Парижинки, как из шелка,
Усачей любили с толком
И запомнили надолго
Боевой гусарский марш.