Кому-то просто - печаль сорочья,
а мне б напиться ближайшей ночью.
В окне вечернем Мамай рисует,
деревья гибнут в июльской буре.
Не обольщайтесь судьбы дарами,
хрущёвский дворик изрыт корнями.
Легко и просто без виноватых
корчует память шестидесятых.
Сжимает сердце, и душат слёзы,
уж нет рябины, и нет берёзы.
Легло на землю девичье тело,
а как держалось и жить хотело.
Огромный тополь ветвистой кроной
облокотился на крышу дома
и тут же рухнул, не удержался,
хоть за балконы листвой хватался.
Кому воздастся, кому зачтётся,
а завтра снова засветит солнце.
И кто заметит в осеннем вальсе,
что кружит горечь в его убранстве.
Убийца-ветер ничуть не тише,
и кто-то снова приюта ищет.
Сжимает сердце, и слёзы душат,
в меня стучатся погибших души.
Кому-то просто - печаль сорочья,
а мне б напиться ближайшей ночью.
В окне смеётся дождём и градом
ненастный вечер со смертью рядом.