Все небо в неистовых клочьях:
Какие-то серые, чёрные…
Просыпались с неба на площадь
Кричащие вороны
Никто им весны не пророчил,
Но в город, зимой зачарованный
Отчаянно сыпались странною ночью
Кричащие вороны…
Качается зима
Огрызками фонарей
Её колыбель – туман,
Манящий: «Скорей, скорей!»
Её погремушка – смог,
Укравший церковный звон,
И вырваться я не смог,
И городом был казнён.
Я землю в цвету пожалею
В последнем, искрящемся сне,
Аллеей, что в парке алеет
Пройду к одинокой сосне.
Когда-то светлело там имя,
А выросло вверх – стало чёрное,
И сверху, над именем, крамольный снимок –
Кричащие вороны.
Качается зима
Огрызками фонарей
Её колыбель – туман,
Манящий: «Скорей, скорей!»
Её погремушка – смог,
Укравший церковный звон,
И вырваться я не смог,
И городом был казнён.
Какая-то странная сказка,
Где смерть – не начало пути,
А просто – любовь или ласка…
И можно бы всё простить…
Но высь разъедающим нимбом
Клеймо расплывалось позорное,
И сыпались в жизнь как картонные снимки
Кричащие вороны.
Качается зима
Огрызками фонарей
Её колыбель – туман,
Манящий: «Скорей, скорей!»
Её погремушка – смог,
Укравший церковный звон,
И вырваться я не смог,
И городом был казнён.