О чём печалишься, чудак?
Шатаешься без дела,
Где камыши не шелестят
И птицы все отпели.
О чём печалишься, чудак?
Что так тебя терзает?
Полны у белок закрома,
Да урожай на зависть.
Чего же на твоих устах
Печать тоски лилейной,
На лихорадочных щеках
Бутоны роз алеют.
Я встретил девушку в лугах,
Прекрасную эльфийку.
Распущена её коса,
А взгляд невинно дикий.
На быстроногого коня
Она со мною села
И беззащитно отклонясь
Мне песни эльфов пела.
Я делал для неё венки
Из трав, цветов душистых.
Она смотрела на меня
С улыбкою пречистой.
Она искала дикий мёд
И ягоды срывала,
На непонятном языке
Мне о любви шептала.
Устав, мы сели у ручья.
Она, вздохнув, уснула.
Её печальные глаза
Закрыл я поцелуем.
Я грезил. Бархатистый мох
Касался её рук…
Тогда, о горе мне, тогда
Я всё увидел вдруг.
Увидел бледных королей
И рыцарей без сил,
Кричавших:”В плен тебя взяла
La Belle Dame sans Merci!”
Был так ужасен вид их лиц,
Их серых губ разрез,
Что я очнулся весь в поту
И очутился здесь.
И до сих пор хожу один
Без дела и без цели,
Где камыши не шелестят
И птицы все отпели.
Published version of La Belle Dame Sans Merci, 1820
Ah, what can ail thee, wretched wight,
Alone and palely loitering;
The sedge is wither'd from the lake,
And no birds sing.
Ah, what can ail thee, wretched wight,
So haggard and so woe-begone?
The squirrel's granary is full,
And the harvest's done.
I see a lily on thy brow,
With anguish moist and fever dew;
And on thy cheek a fading rose
Fast withereth too.
I met a lady in the meads
Full beautiful, a faery's child;
Her hair was long, her foot was light,
And her eyes were wild.
I set her on my pacing steed,
And nothing else saw all day long;
For sideways would she lean, and sing
A faery's song.
I made a garland for her head,
And bracelets too, and fragrant zone;
She look'd at me as she did love,
And made sweet moan.
She found me roots of relish sweet,
And honey wild, and manna dew;
And sure in language strange she said,
I love thee true.
She took me to her elfin grot,
And there she gaz'd and sighed deep,
And there I shut her wild sad eyes--
So kiss'd to sleep.
And there we slumber'd on the moss,
And there I dream'd, ah woe betide,
The latest dream I ever dream'd
On the cold hill side.
I saw pale kings, and princes too,
Pale warriors, death-pale were they all;
Who cry'd--"La belle Dame sans merci
Hath thee in thrall!"
I saw their starv'd lips in the gloam
With horrid warning gaped wide,
And I awoke, and found me here
On the cold hill side.
And this is why I sojourn here
Alone and palely loitering,
Though the sedge is wither'd from the lake,
And no birds sing.