Я тоже в детстве белый и пушистый
Покрылся чешуёй ко времени,
Видать всё гладили, да против шерсти,
Видать ласкали всё, да батогом по шее...
По бурным волнам, лодкою при парусе,
Бросали с штиля, в побежалость шторма.
И разбудили древнюю засаду,
Которая теперь к тебе вернётся...
Разбудили сарказма драконьего,
Надраконит он жаром огнища.
Пепелища – то днище сгоревшее,
На душе у прекрасных, но сонных.
Только глаз мой, не спит, -
Наблюдает, - то сарказм
Из драконьего логова.
Ищет Марью, и бавится слогом,
Свою горечь, бросая в берлогу её...
Но спустилась в пещеру колдунья,
Молодая и прыткая больно,
Выбирала дорогу – где свет горит,
Коль темно, то дорогой окольной
Поворачивала лишь на лево,
Как на право, коль ведьма –
Не ангел, не умеет под стягом
Любовным, выбирает лишь страсть –
Жизни стягом... Но забудьте,
Вернёмся к дракону,
Уж не знаю, кто так насолил ему:
Превратился он в мышь
И пробрался, в те места,
Где твой дух обитает...
Где тюльпаны и томные нивы,
Где лисою твой бег брешет - (лает),
Не кусает, лишь трусит в чащёбу,
Заметая следы на рассвете.
Превращусь птицей белой,
И просто...
На окно прилечу твоё голубем,
Или просто войду в твои двери,
Но не в сердце, где нет и доверия,
Где цыганская вечная осень...
И по вере её... что ж поделаешь,
Если вера была – Эгоизмом.
И кружась над лесною чащёбою...
На окно прилетел твоё первым,
Быстро шторы ты свету зашторила...
Видно, что-то ты знала «от жизни»...
Но не знал, что за ним спала
Стер.. - (лядь).
И ночами кость белую грызла...
На окно прилетел твоё Стерхом,
И досталось любимой по вере её...
Может где-то, и вправду любила,
Но за этим – лишь холодная
Стер.. - (лядь).
Журавель проглотил, что ж поделаешь,
Если в нашем извечном болоте,
Не водилось простой честной «рыбы»,
Видно нет «чисто рыбы» в болоте.
Так и жили дракон заколдованный,
И колдунья без света и совести...
По ночам превращался он в Стерха,
И пытался уйти в небо звёздное,
Но она приковала струнами,
Как цепочкой к руке своей белой,
И он молча лежал, всё притворствовал,
Что до цепи в руках нет и дела ему...
А потом просто вылез из шкуры,
И синицею выпорхнул в сад,
Так и живы, та пара до селе,
С шкурой ведьма влачится как с пледом,
А синица давно в синем небе,
То как Стерх пролетит, то, как Ястреб,
Что поделаешь – кровь то драконья
Не будите драконьих сарказмов,
Где не приспано вечное слово!