Всё громче осень, глуше тайный звон.
Не за горами возраст для распятий.
Так хочется поверить в горизонт
И расчесать седым вершинам пряди.
Пересадить субстанцию в груди
В какое-нибудь взбалмошное тело.
Не думать. Не страдать. Не уходить.
Менять года на рифм порожних перлы.
И быт переплавляя в бытиё,
Осесть в избушке в зарослях мещерских.
Забыть слова: "надежда" и "вдвоём"
И белок гладить ласково по шёрстке.
Крещенья ждать и откровений будд
Зимой у печки. Сочинять сонеты…
Есть жизнь и в глубине сибирских руд,
А в чьих-то палестинах - всюду лето.
Пампасы - не у нас, у нас - зима
Cтучится в бронхи кашлем и удушьем.
Пронзительней читается Ремарк.
Родней и ближе в зиму станет Пушкин.
И несмотря на хмари, вдруг уют
В уставшее сознанье просочится.
Там по стихам любимых узнают.
В тех дебрях в лики вырастают лица.
И снова окунуться в благодать
В утробе нерастраченных пейзажей.
Пусть кто-то и не вспомнит никогда…
Я помню всё.
Дальнейшее - неважно…
И будет день для встречи всех предтеч.
Под образами в белых свежих рюшах…
До следующей жизни в пашню лечь
И слушать Вечность.
Слушать,
Слушать,
Слушать…