и снег. время помнить даты. спать крепко меж взлетных полос
уткнув тебе нос в лопатку. а лучше - лицом в плечо.
и я, прочитав о дыме, рифмую о тех, кто в голос.
и тех, кто словами одними умеет, чтоб горячо.
стрижонок ершится в горле. приветом из прежних жизней,
о тех, кто бывал и нами, и с нами, и против нас,
но больше не будет. минул последнюю в этой жизни
возможность пройти сквозь стены. и череп. коснуться глаз
глазами. молчу про губы, про веки, виски и венки.
по дням вышиваю гладью бельчонка в сансаре дней.
и руны зимы грядущей срезаю с уснувших веток,
рву когти в любые двери, где пусто и где свежей.
пробоина в среднем отсеке заделана, переборки
опущены, якорь сорван, но это не полный вперед
и даже еще не море. я в кубы для перегонки
утаптываю блокноты, частушки и хоровод
приправленных потом правил, промытых слезами масок,
единственный френч робинзона, театр одного шута.
нелепость - промерить небо линейкой словесных красок,
убогость - писать о жизни, которой не дал ничерта -
ни нового, ни смешного, ни полупрозрачной строчки,
ни двери в стене, ни даже полшага в сторону дня.
и все, что так громко и мутно, я выпарю. вплоть до точки.
с которой начать не в падлу. +1й ремейк меня.