Ты прости, что не смог написать письма.
Впрочем, смог бы конечно, но вся возня -
покупать конверт, вспоминать адреса,
индексы, голоса, этажи… Глаза.
Особенно глаза. Потуплены ниц.
Зрачок, прошедший сквозь строй ресниц,
обнаженный предательской лупой слезы.
Тогда немного, теперь в разы
укоряюсь я тем, что она не стекла
по щеке. Горькая форма стекла.
Непослушная память прозрачна той,
окаянно застывшей твоей слезой.