Я преклоняюсь перед русским языком.
В нём много слов и смыслов меж словами.
И даже если с ним ты хорошо знаком…
Но о возможностях его судите сами.
В нём есть различье меж работой и трудом;
Активной же среде чужда забота.
Она повелевает лишь о том,
Что ей от вас всегда нужна работа.
Мне труд пиита несколько знаком.
Он близок для певца и программиста.
Повествовать он может лишь о том,
Чт нежно, целомудренно и чисто.
Насилию меня не обмануть
Позволить протащить далдан кровавый.
Не оплатить ему мой пот и труд
Мирскими почестями, дньгами и славой.
«Работа делает свободным» — ха-ха-ха!
Одна из глупых и банальных истин!
Работа делает свободным дурака —
А не поэта, гурумукха или мистика!
Я Пушкина наследник и Кокто —
Но только лишь их самой лучшей части.
Не остановит, не собьёт меня никто
До смого до мига смены власти.
Тогда наступит новый, строгий мир —
Вы и во сне не видели такого!
Навек уйдёт «писатель» ****имир,
Чтоб никогда не возвратиться снова;
Исчезнет тайная астральная кипень —
Наследие железа века злого;
Активность массы уничтожат «в пень» —
Чтоб никогда не возродилась снова.
И тайной общности глухая череда —
Осколок мира, но не нашего, чужого —
Освобождению от плоти скажет «да» —
Чтоб никогда не воплотиться снова.
Хоть мне смирения не занимать,
Я славен похвальбой, талантливой без нужды.
И всё же, когда сУдите меня —
Среди поэтов нынешних я лучший.
Мне как поэту есть вам что сказать
О жизни настоящей и грядущей.
И если трезво сУдите меня —
Среди поэтов нынешних я лучший.
Фантазии мне здесь не занимать.
Откуда — из поэзии грядущей.
И коль достойно сУдите меня —
Среди больших и нынешних я лучший.
Не отрываюсь я от злобы дня;
Парнас и Эмпиреи мне «до кучи».
И всё же, если цените меня —
Без смеха и иронии я лучший.
Не думай о поэтах свысока:
Не та у них судьба, не та забота.
Принять послание издалека —
Не человеку чуждая работа.
Таких поэтов мало, согласись;
Поэтому при каждой встрече с пленным Временем
Ты молча напряжённо мОлишь и молишь:
«Остановись,
Мгновенье, мгновенье, мгновение!»
Котёночка бойцового кота
Не запугать разверстой ада бездной.
Готов я ждать, доколе и пока
Вся грязь и червоточина исчезнут.
И вот когда мой новый день взойдёт —
А котик будет старый и усталый —
Свобода мира путы разорвёт —
[…Последняя строчка этой строфы пока опубликованию не подлежит.
Её смогут продолжить лишь посвящённые Сюрат Шабд Йоги, и только при большом желании]
Её портрет писал Делакруа;
Шопен ей посвятил свои канцоны.
Её сейчас увидите едва —
Покуда гомики слащавы и бонтонны.
И вот тогда —
Без звёзд, без темноты,
Без кшудха и предательства былого —
Природа, обновив свои черты,
Проявится — и озарится снова!
Останется кровавый котлован
На месте ррроковой Последней битвы.
Безбожие, исчезнув здесь и там,
Уступит место вере и молитве.
И больше им меня не превозмочь!
Пусть дольше века длится день Вселенной!
Чтоб долгая не возродилась ночь
Из крови Варахи, отравленой и пенной.