Я был когда-то злостный хулиган,
И не боялся в жизни ничего,
И был не страшен мне ни ураган,
Ни тяжкие последствия его.
Когда он над Нью-Йорком бушевал,
Из рук прохожих дёргая зонты,
Я сел за руль, как будто за штурвал,
И с ураганом перешёл на ты.
И весь Манхэттен, из конца в конец,
Пересекал я лихо, как хотел,
И руль, как меч волшебный-кладенец,
Руками я уверенно вертел.
И чаек, и гагар я слышал стон,
И глупый пИнгвин прятался в утёс,
И вторил чайкам я, как камертон,
С лицом, намокшим от дождя и слёз.
И счастлив был я до потери сил,
И возбуждён предельно от того,
Что имя женское тот ураган носил,
Поскольку звали Глория его.