Смотрю на маму с папой снизу вверх,
Я должен их желание исполнить,
А не послушаться – так это плохо, грех,
И надо мне всегда об этом помнить.
Их двое и они сильней меня,
Сквозь стену их желаний не пробиться.
Они хотят, а делать должен я,
Чтоб можно было мною им гордиться.
Им неприятно слышать: «А зачем?»
Есть слово «надо» – всё, без объяснений.
Так лучше, так положено, а кем?
И почему нельзя иметь сомнений?
«Нет, я не буду делать! Не хочу!» –
Сказал и в страхе сам же замираю.
Отец встаёт и тянется к ремню,
Я весь дрожу, но я – не уступаю.
Закрыли в комнате, «подумай» – говорят,
На попе след ремня огнём пылает.
Чего мне думать? В чём я виноват?
Я разозлён и ненависть вскипает.
Схватив машинку, бью со злобой в дверь,
За что отцом наказан был вторично.
А на полу Мишутка – мой медведь,
Я пнул его со злобой, истерично.
Мне жаль его, но надо отомстить,
Я не могу обидчикам ответить,
Мишутка не живой, не закричит,
Не будет шума – папа не заметит.
Мне в комнате не высидеть весь день,
Я выйду, а куда же мне деваться?
И мне не хочется и мне ужасно лень,
Но я пойду пред ними извиняться.
Я сделаю, что так они хотят,
Я притворюсь хорошим и послушным,
Но всё равно не буду понимать,
Зачем для них мне делать это нужно.
А спросит кто открыть мою мечту,
То я в ответ не стану сомневаться:
«Большим и сильным стать быстрей хочу,
Чтоб перестать хорошим притворяться!»