Я слышу стук, я слышу стук костей,
И дыбиться земля в кругу могилы,
То труп встает, лишенный всех страстей,
Но полон он невероятной силы.
Давно уже истлел его скелет,
Обласканный людскою слепотою,
Но вот, спустя уже не мало лет,
Он как живой предстанет пред тобою.
Кто вызвал прах забытого вчера?
Кто не дает ему догнить без шума?
Не мы ли принимаем на ура,
Помпезный гул кладбищенского бума.
Не мы ль трясем скелет, крича – вставай!
Не мы ль взываем к праху землю роя?
И каждому отдельно подавай,
По чучелу отрытого героя.
Мертвец идет, в глазницах темнота,
Как он прекрасен в этом лунном свете!
Его мы вызываем на века,
Что б на него ровнялись наши дети.
Что б бронзовый, бездушный истукан,
Душою разложившейся разжился,
Идет мертвец, сквозь призрачный туман,
Он снова жив, он заново родился.
Я все сильнее слышу стук костей,
И вздыбилась земля в кругу могилы,
Мертвец встает, лишенный всех страстей,
Но полон он невероятной силы.
В нем сила всех глупцов, что верят снам,
И в снах своих безвылазно блуждая,
Построили несокрушимый храм,
Костлявого и высохшего рая.
Забыли все, что труп когда – то жил,
И тоже верил разным небылицам,
Давно уже он руку преложил,
К таким похожим друг на друга лицам.
И снова он живее всех живых,
Он жив, и снова бродит в этом мире,
О, сколько за века подняли их,
Но никого, пока что не зарыли.
А правда в том, что с этим нужно жить,
И кто – бы, что – бы сделать не пытался,
Покойника нельзя похоронить,
Он никогда сюда не возвращался.
Его не закрестить, не замолить,
И не изгнать в неведомые дали.
Покойника возможно лишь забыть,
Да так, что б никогда не вспоминали.
Я все сильнее слышу стук костей,
И вижу мертвеца в кругу могилы.
Стоит мертвец, лишенный всех страстей,
Но полон он невероятной силы.
Еще один мертвец людских умов,
В скелет трухлявый загнанные бредни.
Шевелится земля, и средь крестов,
Уже встают зарытые намедни….