Тропинки впадают в дорогу

ТРОПИНКИ ВПАДАЮТ В ДОРОГУ

откровения бывшего атеиста

СТИХИ


КИШИНЕВ. 2005

Вместо предисловия

Автор книжки стихов, которую читатель сейчас раскрыл, – не профессиональный литератор в формальном смысле этого слова. Он академический ученый-биохимик, доктор наук, автор ряда специальных трудов и т.д. и проч. Но, как иногда случается с талантливыми незаурядными личностями, чисто логический способ познания мира оказался для него недостаточным. И тогда привычный для ученого научный инструментарий соединился с философским анализом в причудливом поэтическом синтезе, плодом которого оказалась эта книжка – тонкая, мудрая и интеллигентная, исповедальная и пророческая, по-мужски страстная и сдержанная…
Пересказывать стихи прозой – абсолютно неблагодарное занятие; анализировать их с точки зрения изысков версификации – занятие для узкого круга стиховедов. Поэтому, обращаясь к непредвзятому читателю, скажу лишь следующее: семь тропинок, взмывая к небу и замирая над обрывами, причудливо виясь и переплетаясь, в конечном счете выводят поэта-мыслителя на вожделенную дорогу к Богу, к истине, к гармонии. Это более чем непростой и небесспорный путь, но это собственный путь творческого человека, глубоко осознавшего и поэтически воплотившего свою личную ответственность за судьбы любимой женщины и родины, человечества и мироздания… Это честно выстраданная книга, читатель. И это настоящая поэзия.
Рита Клейман,
доктор хабилитат филологии,
ведущий науч. сотр. АН Молдовы,
проф. кафедры мировой литературы МолдГУ




ОГЛАВЛЕНИЕ

ПРОЛЕГОМЕНЫ стр.
Кредо
Осколки поэта
Семь тропинок

ТРОПИНКИ
1. ЗАДЕВАЯ СЕРДЦЕ
Нам надобно на что-нибудь молиться
Эстафета любви
Нирвана
Воспоминание
Счастье
Лейтенант
Твой образ
Спазм аорты
В разлуке
 Как можно столько дней...
 Руки положить на плечи белые...
 Не зови своих товарок...
Спелые глаза
Провидица
Адам и Ева
Реставратор
Цветомузыка
Я научусь сиюминутой жить
Увидеть Вас!
Мадонна
Шаман
Была недолгою любовь...
О чем молчу
Хризантемы
Мои миры
Когда падучая звезда....
Признание
Дочери
Две половинки
Памяти предков
Базар
Очи любимых
Песня о вечной любви
Любовь бессмертна
Взмах руки

2. РОДИНА
Мои начала
Родина
Связь поколений
Золотой песок
 Вера!
 Сомнение...
 Истина?
Сестра вернулась
Милый город
Гимн России (проект)

3. ОСКОЛКИ ПОЭТА
Ветер поэзии
Хлеб насущный
Какие пространства освоены мыслью!
Первозвучанье
Об искусстве говорить не надо
Из чего они рождаются...
Стихотворение не сгинет...
Есть поэты и поэты
Исполать!
Рифмоплет
Краснобай
Образы
Игорю Северянину
Пушкины
Сиреневая песенка
С Булатом в сердце хорошо жилось
Песенка о Булате
Музыка
Мне снятся по ночам блистательные строки.

4. НА НАТУРЕ
Восход солнца
Когда зеленая купина...
Бык
Мытищи
Июльская жара
Гроза
Листопад
А вот орех...

5. БРЕМЯ СТРАСТЕЙ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ
В море житейском
Ни прощенья, ни пощады
Мое отношение к одному советскому вельможе,
 с которым столкнула меня судьба
Еще я молод был
Побратимы
Произвол
Страх
Эдмон Дантес. Секунда счастья – разве это мало?!
Нужна ли людям Истина? Боюсь...
Маргаритки
Прощальная песенка
О чем шуршат подталые снега?

6. С МОЕЙ СТРАНОЙ СЛУЧИЛАСЬ ПЕРЕСТРОЙКА
О стене между человеком и властью
У колыбели плюрализма
Голоса. 1988 г.
Птица-тройка
Падение Горбачева
Фантасмагория. 1992 г. Либерализация
 цен – с ума сойти!
Абхазия. 1992 г.
Девяносто третий год. Белый дом – сюр.
Опять митинги
Чечня – сюр
В Америку!?
Лебеда
Заблудшая овца
Улетают друзья

 7. ЛАВКА ЖИЗНИ
А свет забрезжит и погаснет...
Окуная в небо кисть, я...
Майская трава
Велик ли мир, или ничтожен...
Пройду дорогой поколений...
Рождество
Когда заводят речь о пустяках...
Я жизнь пройду, не распугав...
Оставайтесь с нами!
Друзья мои, живите в заводи...
ДОРОГА К БОГУ
Богоборец
К чему клонят меня года?
Мне в тягость знать, что я не херувим...
Самому себе
Атеисту
Божье царство
Земное и небесное
Когда серебряные струны...
О добром, о главном, о вечном...
С Богом
Человек в пульсирующей Вселенной
Вы это я
 Пульсация Вселенной
Свободный поиск Истины
Не вмещаются молитвы в дни и ночи
Пошли, Господь, мне сон без сновидений
Я живу не в выдуманном мире
Метод единения
Люблю, когда смеркается..
Скукожится душа, - шагреневая кожа...
Отрешенность (Суть вещей)
Осень жизни
Как хорошо в начале сентября...
Пришел подарок. И стоит теплынь.
Когда покой спускается с небес...
Хукуккула –Право Бога
Молитва





































 Стр.1

 Если дорога не ведет к храму, зачем она?
 (из кинофильма "Покаяние")


ПРОЛЕГОМЕНЫ


КРЕДО

Зерно ли Истины с ладони Божьей склюну,
Чужим куском ли поперхнусь, -
Я не хватаю за подол Фортуну
И не кляну Святую Русь.

Хвалы презрев, хулам не внемлю.
Не возношусь и не ропщу.
В поту возделываю Землю
И зерна Истины ращу.
 1998

ОСКОЛКИ ПОЭТА

А строчка должна быть
Весомой и емкой,
И внятной читателю
С первой подачи,
 Чтоб он не пытался
Орудовать фомкой,
Как пошлый воришка
На запертой даче.

Он должен быть тотчас
Приведен к присяге.
Не силой давленья,
А силой магнита.
Тогда только все,
Что доверил бумаге,
Им будет и прожито
И пережито.
 
Весомые строчки –
Осколки поэта,
У сердца застрявшие, -
Чтоб бередилось!
А все остальное
В Поэзии – это
На милость читателя.
Жалкая милость!
 1998
 Стр. 2
СЕМЬ ТРОПИНОК

Ручейки впадают в реку,
А тропиночки – в дорогу.
Чьи-то – в Рим, а чьи-то – в Мекку,
А мои – в "ДОРОГУ К БОГУ"

Не святой я и не инок, -
У меня своя работа:
Протоптал я семь тропинок
Через дебри и болота.

Через дебри предрассудков
И болота низких истин.
Как порой бывало жутко! -
Путь назад уже немыслим.

Но, изранен и истерзан,
Припадая к благодати,
Поле брани, контроверзы
Превращаю в луг симпатий.

И ни с кем уже не лаясь,
Выбираюсь на ДОРОГУ.
Ничего, что чуть шатаюсь, -
Я иду. И слава Богу!
 2005

























 Стр.3
ТРОПИНКИ


ТРОПИНКА 1. «ЗАДЕВАЯ СЕРДЦЕ»

НАМ НАДОБНО НА ЧТО-НИБУДЬ МОЛИТЬСЯ

Я убеждаюсь вновь и вновь:
Бывает вечная любовь!

Хотя бы та, что безответна.
Она, как трепетная ветка, -
Уж сколько лет, а все одно:
Стучит, стучит в мое окно.

Но вот исполнилась мечта:
Окно раскрылось, - ей не снится!

… Но больше не во что стучать…
Но больше не на что молиться…
 1970

ЭСТАФЕТА ЛЮБВИ

Ночные города не спутаешь с дневными.
О, как пустынен мир без человечьих глаз!
Ветрами продуваемый сквозными,
Как он враждебно может встретить нас!

-Что делать Вам в моей утробе черной,
Вам, одинокому, заблудшему в пути?!
Вы выглядите здесь травою сорной,
А это наказуемо! - Прости,

мой город! В твой покой ворвался
Я невзначай. Но был я, как в бреду.
Нет, я не убивал, я даже не подрался.
Я просто со свидания иду!

Не знаю, что случилось. Мой ответ
Сакраментальным мне не представлялся.
Быть может, он паролем оказался –
 Не знаю. Помню только: мягкий свет

Вдруг сделал все вокруг таким уютным,
Исчезли рытвины в булыжной мостовой,
А ветер потеплел и стал попутным
И бережно донес меня домой.

Соврет, кто скажет: город – косный камень.
В нем есть души живительный накал
 Стр. 4
Тех, кто его горячими руками,
Вернувшись со свиданий, созидал.
 1987
 
НИРВАНА
 О.П.

У нас сегодня вишня расцвела.
А абрикос отцвел. А ты не видела.
Ты никого тем самым не обидела,
А все ж обидно… Вся белым-бела,
Делясь со мной своим вишневым опытом,
Мне вишня, наклонясь, сказала шепотом:
Ты не горюй, а сделай, как советую –
Приди ко мне до утренней зари,
Я ветку подарю тебе заветную,
А ты ее любимой подари.

Я вышел в ночь. Я сторожил рассвет.
А ночь была той вишней осияна.
Я спрашивал себя: что есть нирвана?
И там, на месте получил ответ.
 1975

ВОСПОМИНАНИЕ

Была гроза. А в нас кипела радость
От полнокровности любви и бытия.
И сходство наших глаз в глаза бросалось,
И были счастливы и Вы, и я.

Гроза, ярясь, в конце концов, устала.
Глазами встретились – ни дыма, ни огня,
Одна свобода гордо в них блистала:
Моя – от Вас и Ваша - от меня.

А годы шли. А время расстаралось.
Тот гордый блеск уже давно угас.
И лишь недоуменье и усталость
Еще хранят похожесть наших глаз.

Как мы посмели жизнь прожить, ни радость,
Ни гордый блеск в глазах не сохраня?!
Зачем, зачем в них горькая усталость
Моя – от Вас и Ваша – от меня?!
 1985
 СЧАСТЬЕ

Не зови ты меня, не зови.
Ни себе, ни тебе не солгу:
Не хочу безоглядной любви,
Я владетелем быть не могу.
 Стр. 5
А тебя я и сам не зову
В мой забывший о женщинах дом.
Не умею щипать я траву –
Не могу быть покорным рабом.
 
Если встречу однажды ее –
Не рабыню и не госпожу,
Долгим взглядом ее провожу –
Долгожданное счастье мое.
 1968

ЛЕЙТЕНАНТ
 
На пле-е-чо! И рука ложится
На худенькое плечо.
Лейтенант юморком искрится.
Пока еще.
Может, выйдет в полковники,
Состарятся соловьи.
Без юмора, просто нужно,
Вот так – позарез! – нужно:
Положит усталые руки
На грузные плечи твои.
 1963

ТВОЙ ОБРАЗ

Передо мною образ, - не святой,
Не грешницы, а женщины любимой,
Неясными желаньями томимой, -
Со всею сложностью его и простотой.

Он возникает среди бела дня
В чернеющих на фоне неба вязах,
В чужих улыбках и в чужих рассказах
Свою неприкасаемость храня.

Он с гулким стуком сердца входит в сон.
Он властно приглушает все мотивы,
И собеседники, как ни велеречивы,
Смущенно умолкают. Это он

Меня сопровождает в мысли трудной,
В работе яростной, веселой и занудной,
Что требует всего себя отдать…

Но уж на это образу любимой,
Неясными желаньями томимой,
С высокой колокольни наплевать!
 1987

 
 Стр. 6
СПАЗМ АОРТЫ

Сегодня, сей час и сию минуту
История пишет скрижаль за скрижалью.
Но в них не вместиться теплу и уюту
И хрупким плечам под вишневой шалью.

История пишет. История пашет.
А клавиши мимо роняют аккорды.
Клио* равнодушна к рыданию клавиш,
Тождественно равному спазму аорты.

История войн, государства и права –
Алмазным резцом на гранитной скрижали.
Но где же на ней приворотные травы?
И не потому ль они так вздорожали?

История учит? История лечит?
А мне бы понять – пусть я ушлый и тертый –
Понять, почему же на хрупкие плечи
Рука не ложится без спазма аорты?
 1989

В РАЗЛУКЕ

1.
Как можно столько дней
Не слышать эти речи,
Как можно столько дней
Не видеть этих глаз!
Быть может, я
И доживу до встречи,
Но кажется,
В последний раз.
Умом ли знаю,
Чувствую ли кожей,
Что с каждым днем,
Проведенным так странно,
Я становлюсь
 Каликой перехожим**,
Все дальше от страны обетованной
Судьбой влекомым.
Где мой дом родной?
Где ты, любимая,
Души моей отрада?
И что мне
 На чужбине этой надо?
И что за рок
Довлеет надо мной?!

• - Клио – Муза Истории
** - Калики перехожие – в русском народном эпосе: бродячие, часто слепые певцы.
 Стр. 7
2.
Руки положить на плечи белые,
Приголубить ласковую грудь,
И в глаза – виноградинки спелые
Аж до донышка заглянуть.
Вслушиваться, как журчит ручей
Бесконечно дорогих речей,
За движеньем рук твоих следить
Обостренным, жадным взглядом узника
Снова начинающего жить,
И впивать, впивать всю эту музыку,
И любить, любить, любить, любить.
3.
Не зови своих товарок –
Слишком долго жданный гость!
Он губам твоим в подарок
Привезет улыбок горсть.
Он глаза твои засветит,
Расцелуется в уста
И, наверное, заметит,
Что ты тоже не проста.
Что и ты – ему в подарок,
Что в глазах твоих огонь…
Не зови своих товарок,
А подай ему гармонь.
Вспомнишь ты, как на гулянке
Он тебя обворожил.
Вспомнит он, как на полянке
Буйну голову сложил.
Он на грудь твою положит
Забубенную свою,
Обстоятельно доложит,
Где бывал, в каком краю.
На язык, что ляжет, - ляжет,
А рука его, легка,
Все сама тебе расскажет,
Что на сердце мужика.
Замирает – это видно!
И твое замрет в ответ…
Только то-то и обидно,
Что его все нет и нет!

…Двери – настежь,
На пороге –
Он, так долго жданный гость!
Он идет навстречу Насте
И протягивает горсть.
А в горсти его – улыбки,
А в глазах такой огонь,
Что в углу на старой зыбке
Тихо пискнула гармонь.
 1990
 Стр. 8
СПЕЛЫЕ ГЛАЗА
 
Через сердце – трещина…
Молния? Гроза?
Или зрелой женщины
Спелые глаза?
 
Трудно спеет яблоко,
А умрет, - ликуя!
Первый и единственный
Поцелуй смакуя.

Трудно спеет облако, -
Чтобы черной тучей
 Разрядиться молнией
 В приступе падучей.
 
Трудно спеет в девушке
Прелесть зрелой женщины, -
Чтобы сердце милого
Раскололось трещиной.
 1986

ПРОВИДИЦА

Ты памяти моей касаешься легко,
Как будто клок тумана невесомый.
Я спрятала тебя, поверь, так глубоко,
Что глубже не бывает, - в хромосомы.

Молчи, зачем слова? Молчание слышней,
Чем все, что скажут сердце или губы.
Молчанье – обо мне, зачем же гнать коней,
Зачем трубить в серебряные трубы?

По берегу иду. И ты внутри меня.
И мне зимой теплее, чем в июле.
А ты иди – седлай себе коня,
Который унесет тебя от пули.
 2003

АДАМ И ЕВА

Живу – тобой. И мучаюсь – тобой.
Поет валторна и рычит гобой.
И нежность с яростью сплелись в единый сплав.
Ты не права. Но ведь и я не прав.

Есть в нежности щемящая тоска:
-Чтоб с головы ее – ни волоска!
А в ярости – уверенность, как кнут:
-А упадут, так снова отрастут!
 Стр. 9
Что ты затеял, яркий, светлый день?
Увлечь меня в губительную тень?
А ты, пустыня одинокой ночи,
Что утаишь, полправды напророчив?

И яркий луч, грозящий слепотой,
И мрак ночной, беременный зарей,
Свидание, кующее разлуку,
Небытие, с которым рядом – быт, -

Все это однозначно нам сулит
Большую радость и большую муку.

Адаму с Евой рая не видать -
Таков суровый приговор от Бога.
Не надо было яблок воровать!
...А может надо? В ад длинна дорога…
 1985

РЕСТАВРАТОР

Задумчиво гляжу на образа.
Из глубины покрывших краску трещин
Всплывают образы любимых мною женщин,
Их грешные - до святости! – глаза.

«Давай, давай!» – начальства трубный глас.
«Скорей!» – безглазые лепечут херувимы.
И я, неясными желаньями томимый,
Ропща, берусь за свой иконостас.

За что меня преследуют опять
Реальности жестокие законы?!
Как будто бы любимых вспоминать
Не значит реставрировать иконы!
 1986
 
ЦВЕТОМУЗЫКА

Алый цвет тревожит и манит,
Голубой – зовет в распахнутые дали.
Если б краски мне и кисти дали,
Может, я и стал бы знаменит.

Но зачем мне знаменитым быть?
Ал закат в окне, – не потушить!
Голубые дали не в печали –
Видели меня и привечали.
 
Желтый цвет таит в себе сомненье.
А с зеленым прочь бежит тревога.
 
 Стр. 10
И приходит, как успокоенье,
Дальняя, но верная дорога.
 
Фиолетовый – разбавь его в сирень –
Дней весенних предвещает звень.
А глубокий синий – это страсть,
 Не купить ее и не украсть,

Снадобьем ее не возбудить,
Умерщвленьем плоти не убить…
 
Мне б всегда в глубоком синем жить,
Чтобы было, что с тобой делить!
 1987

000
.
Я научусь сиюминутой жить,
От сердца отлучу тревогу,
 И буду по свету некаянный бродить,
Томить к тебе зовущую дорогу.

И что ж? От глаз твоих и рук,
Как бы даруя отпущение,
Такая жизнь замкнет все тот же круг,
В ней, все равно, - твое отображение.
 1987

УВИДЕТЬ ВАС!

Вишневый плед в темно-зеленых креслах.
В окне огарок тающей луны.
Лишь временами лай собак окрестных
Отхватывает кус от тишины.

Горит свеча, легко роняя камедь,
И на душе покойно и светло.
Прозрачна мысль, чистосердечна память,
Отточено лихое ремесло.

И я пишу. В зелено-красной гамме.
Игрою слов, - ни кисти, ни холста.
И может быть, одной Прекрасной Даме
Я припишу лукавые уста.
 
И может быть, плетя такие сети
Из нитей строк и крася их в пурпур,
Я приманю зеленоглазый ветер,
Кочующий в угодьях увертюр.

Быт кочевой ей сладок и прелестен –
Начала в нем не требуют концов.
 Стр. 11
…Озябший плед в давно продрогших креслах,
И не слыхать звучанья бубенцов.

Свеча чадит, роняя тяжко камедь,
Ночь в тишину роняет лай собак.
А строки рвутся, ремесло лукавит,
И стол скрипит, как плотницкий верстак.

Но может быть, о, вряд ли, но быть может, -
К приходу дня, прозрачна и легка,
Коль повезет и если Бог поможет, -
Останется одна строка.
 
Одна лишь нить из всей безумной пряжи,
Одна надежда изо всех надежд –
Увидеть Вас! Когда-нибудь! И даже –
Из-под навеки охладелых вежд.

Вишневый плед в темно-зеленых креслах.
В окне огарок тающей луны.
Лишь временами лай собак окрестных
Отхватывает кус от тишины.

И я пишу…
 1987

МАДОННА

Перезвень осенних листьев,
Перезвон гитарных струн,
Переплески чувств и мыслей,
 Переблески солнц и лун.

Между сущим и не-сущим
Переброшены мосты.
По дороге к райским кущам
 Обдерешься об кусты.

Перезвоны телефонны:
Слышит ухо, – глаз неймет.
Не лицо, а лик Мадонны
В жадной памяти живет.

Он все более прозрачен –
Далеко ли до беды?
Почему же мы не плачем?
Почему мы так горды?

Перезвон осенних листьев,
Струн гитарных перезвень..
Прописные буквы истин
Тень наводят на плетень.
 Стр. 12
Я лечу к тебе, Мадонна,
К черту путы оборвав
Переблесков, перезвонов,
Пере-истин, пере-правд.

Перья белые почистим
От зловонной суеты,
В перезвень осенних листьев
Окунемся я и ты.

В перезвень осенних листьев,
В перезвон гитарных струн,
В переплески чувств и мыслей,
В переблески солнц и лун
 1989

ШАМАН

Тает гуща ночной темноты,
А светлее – и на сердце проще.
Верю я: повстречаешься ты
Мне сегодня в березовой роще.

Как ты любишь ходить по грибы!
Жаль, вчера до последнего сняли...
Но призывные звуки трубы
Берегут от великой печали.

А по телу ознобная дрожь,
И хожу по земле полупьяным.
Ты придешь! Ты придешь! Ты придешь!
… Не придешь – мы еще пошаманим.
 1993

000

Была недолгою любовь -
Недолгим будет расставанье.
И я уйду, не хмуря бровь,
Но точно зная: на закланье.

Душа, тобой уязвлена,
Навек подернулась золою,
И стала немощной она,
А потому еще и злою.

Найду ли я другой причал?
Смогу ли все начать сначала?
И сколько будет тех сначал, -
Душа загадывать устала.
 2003

 Стр. 13
О ЧЕМ МОЛЧУ

Мы с Вами встретились поближе к осени.
Я на закат смотрел, Вы – на восход.
О чем же Вы меня вчера попросите?
Чтоб дал понять: я тот или не тот.
А дам – и все… И Вас уже не будет.
Вселенная ли съежится в комок,
Иль только солнца на земле убудет
На данный мне от Бога жизни срок,
Не знаю. Только я не открываюсь.
Я чую всеми фибрами души,
 Что в поисках меня скитаясь,
Вы этим-то и хороши.
 
Вам показалось… Ждете подтверждений.
Но зубы сжав, молчу на этот счет.
Не отравлю живой воды сомнений,
Поскольку – тот!
 1990
ХРИЗАНТЕМЫ

На базаре – хризантемы.
Все – бледны как институтки.
Продающие их тетки
Здесь торчат вторые сутки.

Чуть заметно побледнели,
В шутках меньше стало соли.
Ах, еще бы пол недели,
Пол неделечки, не боле,
Проторчали бы на рынке –
И в иные бы минутки
Вы бы вряд ли отличили
Их
От бледной институтки.
 
...Разве вам не захотелось, -
Да притом, что нет проблемы, -
 С чуть застенчивой улыбкой
Подарить им хризантемы?
 1988

МОИ МИРЫ

- За что ты так немилостив ко мне? –
 Спросила женщина. Она меня любила.
И в той любви была такая сила,
 Какая снится в самом сладком сне.

 -За что ты так немилостив ко мне?..
Ее настойчивость кому же непонятна!
 Стр. 14
Немилость это вовсе не занятно:
Как будто жаришься на медленном огне.

А я стихи писал. О тяжести разлуки,
О том, как от любви кружится голова…
А ей был нужен я, мои глаза и руки,
Простые, нежные и вечные слова.

И я забыл
О тяжести разлуки.
Я что-то говорил,
Я целовал ей руки.

-За что ты так немилостив ко мне? -
Спросила мать. Она меня любила.
И в той любви была иная сила –
Та, что пылает в жертвенном огне.

-За что ты так немилостив ко мне?..
Ее настойчивость кому же непонятна!
-Я знаю, негде времени занять, но
Хоть раз в неделю позвонил бы мне!

А я стихи писал о том, что мать
Хороший сын обязан уважать.
А ей был нужен я, хотя бы голос в трубке,
И знать, тепло ли мне в коротком полушубке.

Я все стихи забыл,
Как выпускник экзамен.
Я что-то говорил,
Я слушал голос мамин.

-За что ты так немилостив ко мне? -
Спросила дочь. Она меня любила.
В ней бушевала молодая сила,
Как в забродившем к ноябрю вине.
 
-За что ты так немилостив ко мне?..
Ее настойчивость не только что уместна:
День свадьбы близится, а по моей вине
Для молодых в квартире мало места.

А я стихи писал, как Беранже,
О том, что с милым рай и в шалаше.
А ей была нужна отцовская забота
И, может быть, еще неведомое что-то.

И я забыл
О рае в шалаше.
Я мебель выносил
 Ненужную уже.
 Стр. 15
-За что ты так немилостив ко мне? -
Спросила Муза. И она любила,
Хоть на людях о том не говорила;
Она предпочитала – в тишине.

-За что ты так немилостив ко мне?..
Ее настойчивость кому же непонятна!
Ей больно, - не суди ее превратно, -
Одной гореть в не тлеющем огне.

- Я руки целовал. Я матери звонил.
Я из квартиры мебель выносил…
А ей нужны: рука, перо, бумага.
Все остальное сделала б сама – она трудяга!
 
Я все забыл.
Передо мною чист,
Лежал, как плыл,
Бумаги белый лист.

...Четыре женщины меня не поделили.
Вошли четыре мира в пятый – мой.
Они слились в одной могучей силе,
Что делает меня… самим собой.

Четыре женщины нуждаются во мне –
Четыре мира в сонме мирозданий.
Муж, сын, отец, поэт, - гори в огне,
Но будь достоин этих высших званий!
 1988

000

Когда падучая звезда
Между Землей и небом мается,
Мне думается, что тогда
Ей нечто равное рождается.

Поэт, певец, или подлец,
К которым мир не равнодушен?
Неоперившийся юнец
Вдруг обернется зрелым мужем?

 Иль птица редкой красоты
Мелькнет на миг в оконной раме?
А может, проще: я и ты
Впервые встретимся глазами?!
 1994




 Стр. 16
ПРИЗНАНИЕ
 5-летней дочери
 Валерии от Водолея
 
Я люблю тебя не понарошку,
 И поэтому богат, как Крез,
И в твою раскрытую ладошку
Сыплю жемчуг ласковых словес.

Ты – колодец, чистый и глубокий.
Никогда тебя не исчерпать.
Ты – Земли живительные соки,
На которых Божья благодать

Спи, родная. Пусть тебе приснится
Золотая стая журавлей.
Но один, склонившись над криницей,
Сторожить остался – Водолей..
 
Я люблю тебя не понарошку.
Тем и жив. И долго буду жить,
Чтоб в твою раскрытую ладошку
Все, что нужно в жизни, положить.
 1994
ДОЧЕРИ

Тебя - лампаду чистую - пред ликом
Благого Бога ставлю я на век.
В твоем предназначении великом
Благословляю, милый человек!

Твои миндалевидные глазища –
Наследие библейской красоты.
И пусть по жизни злая вьюга свищет,
Сияньем глаз меня спасаешь ты.

И я живу одной тобой хранимый,
Лишь пред тобою голову клоня.
Все остальное - мимо, мимо, мимо,
Не трогая, не радуя меня.
 2005
 
ДВЕ ПОЛОВИНКИ

У него и уста золотые,
И приветливый, ласковый взгляд.
Как ему полюбились и ты, и
Твой изысканно-скромный наряд!

Окуная в осенние листья
И - весной - в луговые цветы,

 Стр. 17
Не одной ли божественной кистью
Нарисованы ваши черты?

Верю я, что вы две половинки,
И что целым вы сможете стать,
Что на вас, золотые пылинки,
Светлый Бог низошлет благодать
 2005

ПАМЯТИ ПРЕДКОВ

Золотые лучи я нарежу на тонкие диски,
Отштампую на них атрибутику звонких монет, -
Из каррарского мрамора вытешу всем обелиски,
Всем, которые были, которых теперь уже нет.

Голос пращуров мне из далекого прошлого слышен.
Созидая и руша, но вновь созидая и вновь,
Ну, совсем как они, мы живем в ожидании вишен,
И совсем как из нас, на траву из них капала кровь.
 
По Земле проходили, касаяся легкой стопою,
И старели, и никли под тяжестью прожитых лет.
Скоро, скоро и я доживу и смешаюсь с толпою
Тех, которые были, которых теперь уже нет.

Но они посетили мой мир, за который не жалко
На Голгофу взойти и отдаться во власть палачам.
Они прожили жизнь, не скажи ни судья, ни гадалка,
Хорошо или плохо, - какая кому по плечам.

Золотые лучи я нарежу на тонкие диски,
Отштампую на них атрибутику звонких монет, -
Из каррарского мрамора вытешу всем обелиски,
Всем, которые были, которых теперь уже нет.
 1997
 
БАЗАР
 
Дорогой этой я хожу годами,
Туда-сюда, домой да на базар,
Грудинку ли купить Прекрасной Даме,
Иль ей же доказать свой Божий дар.
 
Она отнюдь не против славословий,
Лишь холодильник не был бы пустым.
А сколько это будет стоить крови, -
Так все пройдет, как белых яблонь дым.

Как хорошо по свежести по ранней
По улице уже почти пустой
 Стр. 18
Пройтись и слушать отзвуки признаний
С их чуть к утру поблекшей красотой.

А красота моей Прекрасной Дамы
 Не блекнет – разгорается как жар.
И я, простой участник этой драмы,
Для этой Дамы делаю базар.
 2004

ОЧИ ЛЮБИМЫХ

Не зубов отборный жемчуг,
Не кораллы алых уст –
Нас пленяют очи женщин,
Забродившие, как муст.

Хороши ланиты Флоры,
Хороша Дианы грудь,
И до ножек Терпсихоры
Доберемся как-нибудь, -
 
Только был бы взор горячим,
Да таким, чтоб пела кровь
Не про малую удачу, -
Про великую любовь!

С очами любимых на свете ничто не сравнится.
В них прошлое с будущим слиты в единственный миг.
И миг этот длится, покуда сияет нам синяя птица.
А синяя птица бывает всегда лишь одна на двоих.

Время скроет стройность ножек,
И остынет жар ланит,
Только взор остыть не может,
 Если в нем любовь горит.
 
Не зубов отборный жемчуг,
Не кораллы алых уст –
Нас пленяют очи женщин,
Забродившие, как муст.

Что забродит, - перебродит.
Что ни год, - растет цена.
До чего же нас доводит
Крепость старого вина!
 
С очами любимых на свете ничто не сравнится.
В них прошлое с будущим слиты в единственный миг.
И миг этот длится, покуда сияет нам синяя птица.
А синяя птица бывает всегда лишь одна на двоих.
 1998
 Стр. 19 ПЕСНЯ О ВЕЧНОЙ ЛЮБВИ

Твоя ладонь в моей руке,
Твоя ладонь в моей руке
И день, и год, и век, и эру.
Твоя ладонь в моей руке,
Твоя ладонь в моей руке, -
Я обрела покой и веру.

О чем ладонь ни говорит!
О чем ладонь ни говорит!
А я гадать по ней не буду.
Все то, что было, не сгорит,
Все то, что было, не сгорит.
А и сгорит, - не позабуду!

Моя любовь тебя зовет.
Твоя любовь меня ведет.
О, как они неразделимы!
И девяносто лет пройдет,
И девяносто лет пройдет,
Они пройдут, а мы – любимы!

О чем любовь ни говорит!
О чем любовь ни говорит!
А я гадать о том не буду.
Все то, что будет, не сгорит,
Все то, что будет, не сгорит.
А и сгорит, - не позабуду!
 1999
 
ЛЮБОВЬ БЕССМЕРТНА
(песня)

Женский голос:
Погляди на закат, погляди.
Он сгущается в темную ночь.
Ах, как мало уже впереди,
И ничем ничему не помочь.

Погляди на закат, погляди.
Мы с тобою идем на закат.
Ах, как мало уже впереди,
И пора оглянуться назад.

Мужской голос:
Отрешись от земной суеты,
Погляди, как роскошен закат.
Из него - согласишься ли ты? –
Мы сошьем тебе новый наряд.


 Стр. 20
И цвета побежалости* пусть
На груди у тебя полыхнут,
И сожгут эту странную грусть
И печали отравный уют.

Погляди, погляди на закат
И припомни ушедшие дни.
Почему не вернуться назад,
Если были прекрасны они?!

Ты припомнишь, и к сердцу прильет
Молодая, горячая кровь.
И душа устремится в полет,
Потому что бессмертна любовь.

Погляди на закат, погляди…
 2001

ВЗМАХ РУКИ

Забрезжил свет, - ночные грезы вон.
А может быть, и просто притаились.
Лишь отголосков легкий перезвон,
Как будто тонко-тонко пахнет ирис.

Прохладу пьет раскрытое окно.
И в теле невесомость парашюта.
Ах, жизнь прекрасна, и не все ль равно,
Что точка в ней – не красная минута?!
 
Любая точка – черная дыра.
В нее нас тянет так неумолимо,
Как будто между «завтра» и «вчера»
Лишь легкий жест божественного мима.

Ну что ж, пусть так. Но взмах руки зовет.
А сердцу нужно, чтоб его позвали.
Всегда вперед: в поход или в полет,
К великой радости, к великой ли печали.

Лишь взмах руки, лишь он, лишь он один
Меж безднами «вчера» и «завтра» значим.
А мы, хоть и дожили до седин,
Не о пустом ли судим да судачим?!
 
 -Ах, взмах руки, - ведь это только миг!
 -Но миг велик, никак не меньше века.
 Попробуй это слово на язык:
 Мгновенье ока есть мгновенье века.
• - Когда раскаленный металл остывает, по его поверхности как бы бегут различные цвета – цвета побежалости.
 Стр. 21
Шучу, шучу… А взмах руки зовет.
А сердцу нужно, чтоб его позвали.
Всегда вперед. В поход или в полет,
К великой радости, к великой ли печали.
 2001


ТРОПИНКА 2. «РОДИНА»

 
МОИ НАЧАЛА

Я – иудей, который в давни веки,
Отторгнут от родных своих начал,
Прошел Магриб* и всей Европы реки
И в русские ворота постучал.

На зеркальном паркете водной глади
Ликуют блики солнечных лучей.
Плывут как павы расписные ладьи,
Оплачено усердье трубачей.

На берегу грачи играют речи.
Там старый вяз не сводит с ладей глаз.
Там юная княгиня прячет плечи
В изысканно мерцающий атлас.

 Там толпы русичей торжественно и гулко
Под немолчный стозвон колоколов
Текут, как кровь, по жилам переулков –
Густая государственная кровь.

Там начиналась русская держава,
Что ближние, что дальние края, -
Моя любовь и горькая отрава,
И боль, и счастье – Родина моя.
 1992
РОДИНА

Вот Ленин с указующим перстом.
Вот воспреемники, подавшиеся в боги.
Вот Родина: она лежит пластом
От долгой-долгой безнадеги.

Но вот он – я, ее живая плоть,
Голографический – один из многих – сколок**,
• - Магриб – северо-восточная Африка.

**- Осколок голографической пластинки в отличие от фотографической, как бы ни был он мал по величине, содержит в себе всю информацию содержавшуюся в целой пластинке. Только, чем меньше осколок, тем эта информация менее интенсивно выражена.
 Стр. 22
И – Родину не обороть,
Каким бы длинным не был мартиролог*.
 
Она в любом из нас воспрянет вновь.
Она – не кущи, чащи или рощи,
Но связь: живущих трепетная кровь
И пращуров бестрепетные мощи.
 1993

СВЯЗЬ ПОКОЛЕНИЙ
 Моему прадеду Вэлвлу (Волку) Шварцу –
 мировому судье из Красных Окон
 Одесской области

Когда серебряные трубы
Мне протрубят последний сбор,
 Я не сожму сурово губы,
Не кинусь, как тореадор,
Пронзать своею шпагой холку
Мне судьбо-носного быка,
Но прадеду – степному волку –
Я улыбнусь издалека.
Пока еще из этой жизни –
В последний раз, в последний раз,
Чтоб на моей веселой тризне
Лишь в связке вспоминали нас.
 2001

ЗОЛОТОЙ ПЕСОК
(триптих)

1. Вера! 2. Сомнение… 3. Истина?
 Песок, но золотой.
 Золотой, но песок.

1. Вера!
Смертно отцвели колокола,
Головой поникли колокольни.
И церквей прекрасные тела,
Чем прозрачней, тем краеугольней.

Вера тает, как свеча в ночи.
Души спеты песенной эпохой.
Русь святая, тихо опочи, -
Бог прикроет саваном - Явдохой.
И нашарит пятаки в мошне, -
Чтобы свет очей попридержали.

И на белоснежном полотне
Начертает новые скрижали.
--------------
* - Мартиролог – перечень мучеников или пережитых кем-либо страданий, преследований
 Стр. 23
2. Сомнение...
Плету зеленую тоску.
Перебираю четки страхов.
Как по тяжелому песку,
Тащу повозку Мономахов.

Песок тяжелый, золотой…
Крупинки золота отсеяв,
История творит настой,
Достойный чаши фарисеев.
 
О, многотрудная страна!
Почто твои архистратиги
Как неподъемные вериги*
Легли на наши рамена**?!

...Ну, хорошо, ну я не прав.
Коснусь Земли, добуду веры, -
И, мягко когти подобрав,
Уйдут кошмары и химеры.

И может быть... лишь дайте срок …
Но что же сердце так тревожит?
О, это вечное «быть может…» –
России золотой песок.

3. Истина?
Язычество… И истинная вера…
И истина, которая – «Что есть?»…
Скиталец вечный, семя Агасфера ***–
Не встать мне, не прилечь и не присесть,
Пока не отыщу заветный корень
И философский камень тех времен,
Когда Адам еще не рукотворен,
Но Бог уже им одухотворен.

Момент творения… Вокруг него все кружим…
Но суть его? Но сокровенный смысл?
Но способ, коим Хаос был разбужен?
Но тайна тайн первобиблейских числ?
Как много сказано, и как все мимо!
Мы в слове Божьем ищем суть вещей,
А Бог ра-бо-тал! Словно одержимый.
И, между прочим, не за миску щей.

«Вначале было Слово». Лишь - вначале.
За ним шесть дней упорного труда.
------------------------------
• - Вериги – железные цепи, надевавшиеся на тело религиозными фанатиками.
** - Рамена - плечи (древнерусск).
*** - Агасфер – имя легендарного "Вечного жида", который якобы был осужден скитаться на земле "до конца мира".
 Стр. 24
Когда б мы так божественно молчали!
Когда б мы так… Не в том ли и беда,
Что это все так запредельно просто,
Что как не впасть в зеленую тоску?..
Приходят за Апостолом Апостол,
Впрягаются. И тащат… По песку!
 1990

СЕСТРА ВЕРНУЛАСЬ
 Бэлле Рыковой

Как хорошо заснуть под звуки грома
Под крышею родительского дома.
Сквозь сон порывы ветра ощущать,
Как юности забытые порывы,
И по стеклу бег струек торопливый
Лишь уголком сознанья отмечать.

И вздрогнуть вдруг от мысли, что забыла
В беседке ту заветную тетрадь,
И тут же вспомнить, что все это было
Тому уж лет, наверно, двадцать пять.

И сон, и явь замешивая круто
В едином ощущенье бытия,
В небытие стекая по минутам,
Уходит ночь счастливая твоя.
 
Под крышею родительского дома
Как хорошо проснуться от знакомой
Еще с пеленок песни журавля,
И взором внутренним увидеть, как земля
Замшела возле старого колодца…
Сейчас отец, поивший иноходца,
Присядет с папироской на бревно…
А впрочем, это было так давно!
 1996
 
МИЛЫЙ ГОРОД

Мы летаем по миру, как птицы.
Все прекрасно, лишь одна беда:
Города мелькают, словно лица,
Уносящиеся в никуда.

Но этот город – он совсем особый,
Он завораживает, он берет в полон,
Широкоплечий и высоколобый,
Из сердца рвущий колокольный звон.

Мы летаем по миру, - и что же?
Все течет меж пальцев, как вода.
 Стр. 25
Потому мне с каждым днем дороже
Редкие родные города.

Мой милый город, ты совсем особый,
Ты завораживаешь, ты берешь в полон,
Широкоплечий и высоколобый,
Из сердца рвущий колокольный звон.

А сегодня я с тобой прощаюсь,
Но да будет светлою печаль!
Хочешь, город, я тебе признаюсь:
Не тебя, - себя мне будет жаль.

Мой милый город, ты совсем особый,
Ты завораживаешь, ты берешь в полон,
Широкоплечий и высоколобый,
Из сердца рвущий колокольный звон.
 1997

ГИМН РОССИИ
(проект)

Простерлись седые века над простором
Великой России, прошедшей огонь
И воду, и медные трубы. И хором
Они возвещают: Россию не тронь!
 
Славься Отечество, славься, любимое,
Славься надежда Планеты планет.
Поле для творчества необозримое,
Мы пашем тебя уже тысячу лет.

Сквозь битвы прошли мы и стали добрее.
Соседям в глаза можем прямо смотреть.
Мы – древние скифы, мы – гипербореи
Пришли в этот мир, не сгорая гореть.

Пусть каждый всего лишь во мраке лучина,
Но сто пятьдесят миллионов лучин –
Достаточный повод и даже причина
Вокруг не искать нашим бедам причин.

От пут отряхнемся и раны залижем,
И вспыхнем костром, очищающим мир.
Единство народов планеты все ближе,
Единство – единственный Божий кумир!

Славься Отечество, славься, любимое,
Славься надежда Планеты планет.
Поле для творчества необозримое,
Пахать и пахать тебя тысячу лет!
 2002
 Стр. 26
ТРОПИНКА 3. «ОСКОЛКИ ПОЭТА»

ВЕТЕР ПОЭЗИИ

А ветер примчался
Из дальних пределов,
Еще упоенный
Чужими мирами –
Солеными шутками корабелов,
Таящими нежность
К прекрасной даме,
И стонами моря,
И пением скрипки,
И скрипом калитки
В безмолвном рассвете,
И невероятьем
Весенней улыбки,
Расцветшей
В уже
Увядающем лете.
 Еще упоенный
Чужими мирами,
Он нами занялся
С большой неохотой.
Его мы к себе
Зазывали с дождями,
Его соблазняли
Хорошей работой.
А он,
Упоенный
Чужими мирами,
Лишь капнул рассеяно
В пыль придорожную…

Он так очевидно
Был болен стихами,
Что мне б поспешить
Позвонить в неотложную.

 Но он…Упоенный
Чужими мирами,
Он мимо меня
Просвистел, не заметив.
По этой,
Пусть личной и маленькой
Драме
Я понял, быть может,
Все драмы на свете.
 
Поэт,
Написавший
 Стр. 27
Прелестную строчку,
Поплачь,
Что читатель
Не стал одержимым.
Ты тоже, бывало,
Сдирал оболочку,
Забыв насладиться
Ее содержимым.

А ветер поэзии…
Где-то, когда-то
Он все же прольется
Дождем благодатным, и
Станет священным,
Что было не свято,
И станут печатать
Стихи – фолиантами!
 1987-2004
 
ХЛЕБ НАСУЩНЫЙ

Приходит ночь как на свидание,
Чуть-чуть да опоздав.
Я ей прощаю опоздания –
У ночи много прав.
Она правее дня бестактного,
Все пожирающего дня.
Она как пьеса одноактная
Не утомит меня.
Ее прихода год от года
Нетерпеливей жажду миг.
Предчувствие ее прихода
Румянит астры бледный лик.
… Стучится… Дрогнув стеблем астры,
На взлете замерла рука:
Встречаю гостью как маэстро –
Полетом быстрого смычка.

Полетом быстрого пера
Мы освящаем радость встречи.
Вконец истаяло вчера,
Горят сегодняшние свечи.
Перо черкает и скрипит –
У нас с тобой одна забота:
Пусть люди спят, а здесь кипит
Ночная, черная работа.
Душа горит, торопит память
В огонь подбрасывать дрова –
Былое в чувства переплавить,
А чувства перелить в слова.
Пробьют часы, проснется день,
И соловьи проснутся в кущах.
 Стр. 28
Должны мы дать им хлеб насущный –
Стихов пленительную звень.

Стихов пленительный напев
Душа кого же не взыскует?
Мужей ли зрелых, юных дев –
Ни в кои веки не минует.
Сегодня, Завтра и Вчера,
Поэзия, - твое отечество.
Как человечность ты стара,
И молода как человечество.
Его заботам в резонансе
Звенит твоя струна упругая.
Глаза в глаза, как в контрдансе, -
Не оторвать их друг от друга.
Поэт и сеятель, и пахарь,
И жнец, и на дуде игрец,
И – сердцевед, что значит: знахарь
Для ласки алчущих сердец.
 
Для ласки алчущей души
Другой души огонь приветный
Как поцелуй в ночной тиши,
Пока не сбывшийся, заветный,
Надежды трепетный ли зов,
Воспоминаний ль отзвук нежный?
У жизни нет других основ –
Воспоминанья и надежды.
А краткий между ними миг –
Абстрактно-временная точка –
Их общий двуединый лик,
А может быть, поэмы строчка.
Мой друг, не требуй от поэм
Ни от болезней исцеления,
Ни разрешения проблем,
Но лишь – минуты просветления.

Пусть лишь минутой просветления
Строка в тебе оставит след,
Души живительным волнением
Ты будешь надолго согрет.
Случись, царицей неудачи
Придет предательство любви,
Мы вместе сядем и поплачем
У строчки – Спаса на крови.
Мы будем пить ее истоки –
Ручьи других, былых веков.
И Пушкина, и Данте строки –
Напоминание основ:
Воспоминанья и надежды!
У жизни нет других, лишь эти.

 Стр. 29
А миг, что грянул, он лишь – между,
Ему одно лишь место – в Лете.

Ему одно лишь место – в памяти
Того, кто предал, - не в твоей.
Пусть он – не ты – в душевной замяти
Свой проведет остаток дней.
А ты без страха и сомненья –
Вперед по жизни! Впереди
Всамделишные ждут волнения
Твоей распахнутой груди.
Ты видишь: мир уже не косен,
Но многое еще в нем дурно.
Он рук твоих горячих просит,
Он просит мозгового штурма.
Твори своей рукой могущей
И головою из голов
Все то, что есть наш хлеб насущный:
Мир, хлеб насущный, звень стихов.
 
Мир, хлеб насущный и стихи –
Вот три кита, три ипостаси,
К которым шли мы от сохи
И от мадонн в иконостасе.
Неразделимость красоты
Труда и вещего искусства
Не суть ли мудрой простоты
Единства разума и чувства?!
«Мир хижинам, война дворцам!»,
Но жизнь привносит коррективы:
Мы сносим хижины к чертям,
И нет другой альтернативы.
И – мир дворцам! Своим творцам
Они принадлежат по праву…
Мир –труд с искусством – как бы сам
В единую вписал оправу.

В единую вписал строку –
Мир на земле – сердец порывы:
-Подставить левую щеку
Не дам под ядерные взрывы!
Еще и правая горит
Рубцами недопетых жизней!
Поэзия, тебе грозит
Смертельный бой, - твоей отчизне!
Сегодня, Завтра и Вчера –
Твое, Поэзия, отечество.
Сразись за них! И пусть с утра
Проснется в мире человечество!
Пусть бьют куранты, славя день!
Пусть соловьи проснутся в кущах!

 Стр. 30
Должны мы дать им хлеб насущный –
Стихов пленительную звень.
 1988
000

Какие пространства
Освоены мыслью!
А то, что в ладонях, -
Попробуй освой.
Есть тайна
В масштабности
Маленьких истин,
Ее называют душой.
Меджнун,
 Опаленный
Единственным взглядом,
Художник,
Ошпаренный
Каплей росы,
И люлька –
Тарасу в седые усы,
И, равная Моцарту,
Капелька яда –
Все это
Есть тайна.
На вечные веки.
Одухотворенье.
Творенье души.
… Есть камень Кааба
В расплавленной
Мекке.
Есть розы,
Которые:
«Как хороши…»
 1989

ПЕРВОЗВУЧАНЬЕ

Так хочется забыть и все начать сначала:
Добыть из недр первозвучанье слов,
И так же просто, как плетут мочало,
Плести златую нить бесхитростных стихов.

Затертые слова, кустарные поделки
Мне режут слух, от них свербит в носу.
А я женюсь на Алке, на картвелке –
Златую нить вплетать в ее косу.
 
И пусть она звенит, как бубенцы Валдая,
В тишайшей тишине на донышке души,
Которая всегда была бы молодая,
Лишь были бы стихи отменно хороши…
 Стр. 31
Как волк с волчицею вдвоем по свету рыщем –
Добыть из недр первозвучанье слов.
Другого злата-серебра не ищем;
Жрать нечего, ну что ж, в кулак посвищем
И прыг в постель – гонять друг другу кровь.

И трепет слов в их первозданном смысле,
И трепет плоти – как одна струна.
И мы дитя чудесное замыслим,
Красивое, как полная луна.

Я научу его совсем простым печалям,
Я научу его плести златую нить.
Мы к острову Неведенья причалим –
Его необитаемость испить,

И все забыть, и все начать сначала:
Добыть из недр первозвучанье слов,
И так же просто, как плетут мочало,
Плести златую нить изысканных стихов.
 1990
 
000

Об искусстве говорить не надо.
В суесловии неистощим
Тот, кто не внутри, а только рядом
С чем-нибудь хорошим и большим.

Он навяжет вам свои оценки,
Он докажет вам, как дважды два,
Что нужны не краски, а оттенки,
Что важны не мысли, а слова.

А потом другой из тех, что рядом,
Вам докажет все наоборот…
Об искусстве говорить не надо, -
Все слова оно переживет!
 1999
000

Из чего они рождаются,
Те проклятые стихи,
От которых сердце мается,
И кудахчут петухи?

Ну, – слова, ну, скажем, - строчки.
Рифмы разные кипят,
Запятые есть и точки,
Почки, клейкие листочки
И сиреневый закат, -

 Стр. 32
Много разной дребедени,
 От которой мало проку…
Из нее и лепит гений
 Душу тех стихотворений –
Наважденье и мороку.
 2000
000

Стихотворение не сгинет,
Когда – боление души.
Когда тебя ополовинит,
Тогда – пиши.
 
Не слушай голоса рассудка,
Ни - музыки небесных сфер…
Солдат, которому не жутко, –
Не офицер.

Поэт, которому не больно, -
Пустой рифмач.
Попел соловушкой, довольно, -
Боли и плачь!
 1995
000

Есть поэты и поэты.
Кто цветет, а кто зачах.
Блещут златом эполеты
Лишь на избранных плечах.

Но зачем же чахнуть, братцы?!
Эполеты это чушь.
Хорошо бы в жизнь продраться,
А не в списки мертвых душ.

В жизнь, кипящую страстями,
В человеческий Дарьял,
Где упасть, - что лечь костями,
Будь хоть трижды генерал.

Только там, где рев пучины,
Где погоны – синяки,
У Поэзии мужчины
Просят сердца и руки.
 1997
ИСПОЛАТЬ!*

Рифмоплеты собирались – поиграть в свои бирюльки,
Чтобы в обществе друг друга превозмочь самих себя.
Из них рифмы вылетали, как из браунинга пульки,
Но лишь нервы щекотали, потому как все – любя.
* - Исполать! – Слава! Хвала! (древнерусск.)
 Стр. 33
А когда они смеялись, животы их колыхались,
И от пива никли долу их шикарные усы.
Только головы кружились, и все выше задирались
Крючковатые, прямые и картошечкой носы.
 
Рифмоплеты рифмовали, куролесили, вздыхали
О несбывшихся поэмах, о неспетом, о былом.
Быстро таяли кувшины с Каберне ли, с Цинандали,
Предрекая разговоры напрямик и напролом.

Рифмоплеты в переплеты попадают очень просто,
Потому как, где витают, ни за что не угадать.
Коротка у них дорога от роддома до погоста,
Но зато, какие рифмы! Исполать им, исполать!
 2002
 
РИФМОПЛЕТ

Ощущаю себя рифмоплетом.
До поэта еще не дорос
Запивать не вином, не компотом –
Свежей влагою утренних рос.

Я с утра порифмую немного
И стаканчик-другой пропущу.
А в кладовке у Господа Бога
Я себе ничего не ищу.

Мне достаточно радостей уха:
Слышать в горле веселую звень.
Ну и что, что мозги набекрень, -
Лишь бы в горлышке не было сухо!
 1996

КРАСНОБАЙ
 Константину Мунтяну

День за днем, как стая уток,
Вдаль уносятся и тают.
Лишь пригоршню прибауток
Мне на память оставляют.

Никого я не обижу,
Никого я не ударю, -
На шампур слова нанижу,
На костре острот поджарю.

Все стоят, развесив уши.
Кто смеется, кто хохочет.
Слушать байки, бить баклуши
Ну какой дурак не хочет!

 Стр. 34
Ни одна душа не знает,
Что на части сердце рвется.
Ах, тому, кто красно бает,
Ох, невесело живется.

Потому как, знает каждый:
Там, где тонко, там и рвется.
- А не выдержит однажды?
- Кто всплакнет, кто посмеется.
 
День за днем, как стая уток
Вдаль уносятся и тают.
Боже, будь предельно чуток
К тем, кто мрут, а все же бают.
 
Одарив их даром речи,
Не оставь их без пригляда.
Жизнь их тяжко покалечит,
Если Ты не будешь рядом.
 2001
 
ОБРАЗЫ

В нетерпенье толпа перед мостиком узким клокочет.
Так и образы – перед беспомощной немостью речи.
Будто красное дерево червь, их безвыходность точит,
Их безвыходность косит с тупым безразличьем картечи.

Мне бы острым пером удержать их недолгие жизни.
А они умирают как люди – мучительно долго,
 Посвящая Поэзии Слово, как люди Отчизне
Дело жизни своей – по веленью сыновнего долга.
 2003

ИГОРЮ СЕВЕРЯНИНУ

Ах, Северянин, Игорь Северянин,
Возделыватель блеклой красоты,
Поэт ли ты, убогий ли мирянин, -
Поэз твоих бумажные цветы
Люблю, хотя их прелесть золотушна,
Смущает глаз безмускульностью крыл.
И черт те знает, почему мне нужно
Все то, что ты недужно натворил?!
А нужно ведь…
. 1988
 
ПУШКИНЫ
 Колокольчик, дарвалдая,
 Утомительно гремит.
 (Переосмысление)

 Стр. 35
Колокольчик дарвалдает
Чуть не двести лет подряд.
Он для девушек гадает,
Что есть рай, а что есть ад.

Он не скажет это прямо, -
Им не в пользу будет, нет, -
Из кого не выйдет дамы,
А кого убьёт валет.

Он и сам губил и метил, -
Он был парень заводной,
Но всегда, душою светел,
Был он в поиске одной.
 
А найдя, - то дело чести:
Дать ей имя на века.
Что же в деле том уместне-
е, чем Черная река?!

Натали – его легенда.
Он – ее. Они вдвоем
Наше сердце взяли в плен, да
Только мы здесь не при чем.
 2004

СИРЕНЕВАЯ ПЕСЕНКА
 Б. Ш. Окуджаве

Рассветы еще не сиреневы,
Но шьют себе новый наряд…
А песни мотив незатейливый
Не Ваш ли, батоно Булат?

В каждой сиреневой веточке
Я чую дыханье весны.
В косичках у девочек ленточки,
У мальчиков щеки красны
От первого в них пробуждения
Сознания девичьих прав…

А соки земли сокровенные
Щедры для деревьев и трав.
Для каждого серого кустика, -
Чтоб лето он встретил в цвету!
Для каждого малого листика,
Весна, излучай доброту!

Рассветы еще не сиреневы,
Но будет им новый наряд!
А песни мотив незатейливый
Не Ваш ли, батоно Булат?
 Стр. 36
Мелодия эта от Бога, ей
Дано накормить и согреть.
И Злу остается немногое:
Услышав ее, - умереть.
 1993

С БУЛАТОМ В СЕРДЦЕ
 Памяти Булата Окуджавы
 
С Булатом в сердце хорошо жилось.
Он умер - сердце как-то растерялось.
Противный вкус во рту – как медный купорос.
Зеницы обжигающая жалость
К себе. К осиротевшему себе,
Как поздний лист, дрожащему в печали.
Губами прикоснуться бы к трубе…
Но почему все трубы замолчали?
Исчезли звуки. Или – я оглох?
Куда девались краски дня и ночи?
В предсердиях такой переполох:
- Что наша жизнь? – Самой себя короче!
Но он… Ведь он… Он будет жить, пока
Наука не заменит сердце сталью.
Слезою умывается щека,
А сердце умывается печалью.
Булатом в сердце - смерть его для нас,
Но светлой грусти дал он нам в избытке.
Он не свирелью нас – трубою пас,
Выдергивая сам себя по нитке.
Как был прекрасен мир его души!
Он стал моим, и смерть его – под дых мне.
Мы от него так были хороши,
Бог даст – как он, мы красной розой вспыхнем!
А он… А он… Он будет жить, пока
Наука не заменит сердце сталью.
Слезою умывается щека,
А сердце умывается печалью.
 13 июня 1997 г.

 ПЕСЕНКА О БУЛАТЕ
 
О Володе Высоцком решил свою песню придумать Булат.
Он решил и придумал, и песня вспорхнула, как птица.
Сердце каждого тотчас забилось той песенке в лад.
А иначе, подумай, зачем бы Булату родиться?!
 
Ах, Булат и Володя, рядом с вами стоять я хочу.
Не затем, чтоб от слав оторвать, пусть и малый, кусочек,
А затем, чтоб теснее плечом прикасаясь к плечу,
Человеческий мир состоял из таких одиночек.


 Стр. 37
Вы ушли; вслед за вами, представьте, грохочет война.
Не какая-нибудь, - Мировая, уж третья по счету!
Человеческий мир, весь в разломах и трещинах, на
Свою гибель спешит, как спешат муравьи на работу.

Только голос Булата сильней, чем булатная сталь.
Хоть и нежен и ласков, а силы в нем – край непочатый.
Так устроен наш мир, что, пройдя сквозь большую печаль,
В нем рождаются вновь с неизменным упорством Булаты.
 2001

МУЗЫКА

Я музыку извлек из охладелых строк, -
Она промерзла там, скукожилась и сникла, -
И в баньку перенес, на верхний на полок,
Чтоб отогрелась и опять возникла.

И вот уж в оперенье новых слов
Она звучит победно и мажорно.
Гремят басы, волнуется валторна,
Почуяв потрясение основ.

Альтист Данилов весь ушел в себя,
Трубач забыл о язве и изжоге.
Он, что-то несусветное трубя,
Окажется в страдательном залоге.

Но все они приподняты. Как дым,
Над пламенем костра струящий в небо.
И каждый еще будет молодым,
Как майский гром, как ветреная Геба,
Как музыка, которой одержим.
 2003

000

Мне снятся по ночам блистательные строки,
Схватить же их за хвост – затея из затей.
Лишь отблеск вижу я, холодный и далекий,
Как будто не додал огня мне Прометей.

Как образы поймать, витающие в небе?
Как в клетку посадить порхающую мысль?
Неужто мне судьба о зрелищах и хлебе
Заботиться и жить, листая Книгу числ?
 
Прижмись ко мне, мой друг, стеречь мои шедевры,
Поборемся с судьбой, авось и победим.
Но в сердце не бери, все это только нервы,
И слава, говорят, не более, чем дым.

 Стр. 38
Пройдут года, и я найду свою могилу,
А вместе с ней покой за то, что весь в поту
Трудился над строкой и отдал жизнь и силу,
Чтобы вложить в нее святую простоту.
 2002


ТРОПИНКА 4. НА НАТУРЕ

ВОСХОД СОЛНЦА

Редеет утренняя мгла,
Восток светлее и румянее.
Последняя звезда дожгла
Свои холодные признания.

И, полон молодого рвения,
Вгоняя в краску щеки туч,
Как Божий дар, как вдохновение,
На Землю брызнул Солнца луч.

Земля заждалась этой встречи
И, все условности поправ,
Все подставляет Солнцу плечи,
И тают слезы росных трав.

И благодарные платаны –
Ладони ласковой Земли
Голубоватые туманы
Полощут в золотой пыли.
 1992

ГРОЗА

Был страшен залп ее картечи
Под взмахи сабельные молний.
Струй доверительные речи
Друг друга были вероломней.

И, лицемерны и жестоки,
Махая белой пены флагами,
Промчались бурные потоки
Кавалерийскими атаками.

И ниц клонились перед тучей
Вконец растерянные травы,
Как будто в приступе падучей
Ломая тонкие суставы.

...Но все не вечно в этом мире.
Слабеет туча, небо – шире.
Потоки спрятались в овраги.
 Стр. 39
И хоть трава в лугах свалялась,
Как космы старого бродяги,
Гроза уже отвоевалась!

А травы соками нальются,
И улетят, - какая жалость! –
Луж нелетающие блюдца.
 1989
 
000

Когда зеленая купина
Зардеет красками осенними,
Мне так ясна первопричина
И Левитана, и Есенина!
Благословенно их искусство…
А мне по осени по ранней
Ходить-бродить с щемящим чувством
Несостоявшихся признаний.
Как будто женщиной красивой,
Достойной всяческих похвал,
Ты любовался молчаливо,
А ей о том не рассказал.
 1985

БЫК
 г. Кишинев стоит на реке Бык.
 (из энциклопедии)

 Марине Маринчиной, создавшей
 очаровательный сценический образ р. Бык


Белые лотосы зданий
Цветут по долине Быка.
Ивана ли звать из Рязани,
Чтоб взял он быка за рога?!

Не русло – убогое стойло.
И мусор, и плесень, и мох.
На донышке гнусное пойло, -
И как он еще не издох?!

Давно уж не Бык, а Бычок он.
Растет не вперед, а назад.
И скоро в утробу истока
Упрятаться будет он рад.
 
Отдали Быка на закланье,
Не путался чтобы в ногах…
А белые лотосы зданий
Цветут на его берегах.
 2003
 Стр. 40
МЫТИЩИ
 Современный комментарий к картине
 Перова "Чаепитие в Мытищах"
 
Разболтались, как сырые яйца,
Мысли в очумелой голове.
Вот уж тут бы, кажется, надраться
И свалиться где-нибудь в траве
 
Под кустом сиреневого дыма,
Лижущего пуза облаков,
Ниже коих неисповедимо
Маются молитвы дураков.

Но травы давно уже не сыщешь.
Да и водкой незачем разить.
Да и «Чаепитие в Мытищах»
Лишь художник мог вообразить.

Есть лишь дым. Сиреневый и сизый,
И любых немыслимых цветов.
Леонарду б их – для «Моны Лизы»,
Водкину б, который и Петров!

Разболтались, как сырые яйца,
Мысли, очумевшие вконец:
Химики коварнее данайцев,
Конь троянский жив еще, подлец!
 1989

ИЮЛЬСКАЯ ЖАРА

Лето маревом,
Будто куревом,
В мыслей варево
Цедит дурево.

Нам прохладу бы
Эх, ознобную,
Да в усладу бы
Пива с воблою!

Не дурак был Ксеркс –
Море выстегал.
Я бы солнышку лучи
Да повыстригал!

Лето – марево,
Лето – курево.
Лето –варево,
Лето – дурево.

 Стр. 41
Заходи быстрей,
Солнце ясное!
Ксеркса вспомнил ведь
Не напрасно я.
 1983

ЛИСТОПАД

С насиженным местом прощается лист,
Сейчас он вспорхнет и умрет.
Какой пропадал в нем великий артист!
Какой виртуозный полет!
 
Все лето он впитывал солнечный луч,
Он ствол углеродом кормил.
Ствол – силой налился, и тверд и могуч,
Лист – ветру веселому мил.

Все падают листья, плетут кружева
Полетов, единственных в жизни.
И что ж – ни один не качает права,
Не корчит лицо в укоризне!

И мне б так: из жизни красиво уйти,
Такой закатив пируэт,
Чтоб в узел связать все земные пути
Посмертной кликухой: эстет!
 1998
000

А вот орех. Такой тенистый,
Такой борец с нечистой силою,
Что рядом с ним Агату Кристи
Я вижу милою Тортиллою.

Под ним спокойно и уверенно,
И так попахивает вечностью,
Что мнится: нет, не все потеряно
Моими ленью и беспечностью!
 2004


ТРОПИНКА 5. «БРЕМЯ СТРАСТЕЙ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ»

В МОРЕ ЖИТЕЙСКОМ

От острова до острова по зеркалу воды
В кораблике бумажном – ищи его следы! -
Неугомонно жадный, витая в облаках,
Гребу, – чешу мозоли на холеных руках.

 Стр. 42
И хриплому дыханью уключины в ответ
Скрипят, - лишь этим скрипом я сыт, обут, одет.
А море безразмерно, нет счета островам.
Не доплыву, наверно, куда – не знаю сам.

Обманчив луч надежды, а игры с ним скучны.
Того, чем это кончится, картины так сочны,
Так зримы и бесспорны, что страх уже нелеп,
И мы с судьбой по-братски последний делим хлеб.
 1984
 НИ ПРОЩЕНЬЯ, НИ ПОЩАДЫ

Кричат витрины
Безголосо
И вожделенно
 Ловят взгляды.
Но взгляду,
Брошенному косо,
Нет ни прощенья,
Ни пощады.

На женских лицах
Маски грима.
К ним так желанно
Липнут взгляды.
Но взгляду
Брошенному мимо
Нет ни прощенья,
Ни пощады.

Суть бюрократа
Скрыта в мути
Демагогической
 Тирады.
 И взгляду,
Ищущему сути,
Нет ни прощенья,
Ни пощады.
 1987

 МОЕ ОТНОШЕНИЕ К ОДНОМУ СОВЕТСКОМУ ВЕЛЬМОЖЕ,
С КОТОРЫМ СТОЛКНУЛА МЕНЯ СУДЬБА

Уполз зализывать бока.
Гашу в своей пещере свечи.
А яд хулительных наречий
Едва не каплет с языка.
Погасла первая свеча,
А с ней и юные надежды.
Вторая… - белые одежды
С осиротелого плеча

 Cтр. 43
Сползли. Как только лягут наземь, -
Прощайте, отчие гробы!
… Быть может, так вот Стенька Разин
Дозрел до собственной судьбы.
 
Погасла третья… Докатился…
Чад – дух умершего огня –
Вспорхнул... в меня переселился,
И – нет уж прежнего меня.
И я, незлобный и прощавший,
В чужом глазу не видевший бревна,
Уже не то, что ангел падший,
Но больше – падший сатана!
И я теперь в глазу пылинку вижу,
И ведом мне подспудный смысл затей.
И я его уже не ненавижу,
Я пре-зи-ра-ю. До мозга костей.
 1984
 
ЕЩЕ Я МОЛОД БЫЛ

Еще не знал я бремя суеты.
Еще «великими» не втянут был в аферы.
И слово романтическое «сферы»
Рождало образ звезд и пустоты.

Еще не клюнул жареный петух,
И на ковер еще не вызывали,
Чтоб доказать мне, что высокий дух
Приговорен к пожизненной печали.

Еще не знал, что можно лгать себе.
Не как-нибудь, - со вкусом и азартно.
Лишь для того, чтоб выиграть забег.
Лишь потому, что совесть – прединфарктна.

Не знал, что можно пить вино с врагом
В надежде тщетной, что за то в награду
Он не заставит как-нибудь потом
Тебя другую выпить чашу – с ядом.

Еще не мне открыл Ларошфуко:
«Язык нам дан – скрывать свои же мысли».
Еще я не скрывал. Еще наивно числил
Средь главных истин хлеб и молоко.

Еще я молод был…
 1989




 Стр. 44
ПОБРАТИМЫ
 А.Ж.

Врага нельзя перечеркнуть,
Он навсегда оставил вмятину.
Он внес в тебя - и в этом суть –
Непрошеную отсебятину.

Как ни крути, но мечен им,
Уже не будешь сам собою.
Он сплел, незваный побратим,
Свою судьбу с твоей судьбою.
 
Сгорая в праведном огне,
Открыв напропалую шлюзы,
Ты, чем нелепей, тем верней
И туже стягиваешь узы.

«До первой крови» не пройдет,
Теперь уже – «до первой смерти»…
Не уши ль дьявола, mеin Got,
Торчат из этой круговерти?
 1989

ПРОИЗВОЛ

 Я соглашусь зависеть от Фортуны,
Я соглашусь зависеть от Судьбы, -
Мы все их подневольные рабы,
Как вкруг планет вертящиеся луны.

Но произвол начальника принять
Я не могу, как не был бы велик он,
Как орденами не был бы утыкан,
Хотя б ему и пели: - Исполать!

Что произвол? Он не благословлен
Ни высшей иерархией, ни Богом.
Он от всего святого за порогом,
Он есть не Истина, не Правда, не Закон!
 
И потому ответ на произвол
Всегда – лишь обжигающий глагол
С достоинством и твердостью бесстрашной
Творимый так, как будто в рукопашной.
 1997
СТРАХ

Беглецы от совести и чести,
Благо – ли – получно вам в бегах?
Много ль сил уходит в бег на месте?
Не догнал ли быстроногий страх?
 Стр. 45
Совесть догонять вас и не станет.
Ей, брезгливой, это ни к чему.
Честь, быть может, пальчиком поманит,
Да рукой махнет: не по уму!

Только страх вас в мире этом ищет,
Только он любовью к вам горит.
Соловьем –разбойником засвищет
И навек к себе приговорит.
 1992

ЭДМОН ДАНТЕС.
CЕКУНДА СЧАСТЬЯ - РАЗВЕ ЭТО МАЛО?!

Какая нагадает вам гадалка,
Богаты будут ваши дни иль скудны?!
Эдмон Дантес был счастлив три секунды.
За три секунды жизнь прожить не жалко.

Секунды распадаются на доли
Умом непостижимой дешевизны.
Но как разъять укол сердечной боли
На упования и укоризны?

Секунда клюнет и куда-то сгинет.
А боль тупа, с нее и взятки гладки.
В мгновенье ока жизнь ополовинит,
Но будет век глодать ее остатки.

Так пусть же мое сердце укрепится.
Врагу не жаль ни жала, ни кинжала.
Точу клыки: во вражье горло впиться –
Секунда счастья. Разве это мало?!

Какая нагадает вам гадалка,
Богаты будут ваши дни иль скудны?!
Эдмон Дантес был счастлив три секунды.
За три секунды жизнь прожить не жалко.
 1996

000

Нужна ли людям Истина? Боюсь,
Что эта тема бедами чревата.
А Истина... она не виновата,
Что я над нею вороном кружусь.
 
Она не виновата, если ты
Клянешься ею ради простоты
С едва ли нескрываемым лукавством.
Я называю это святотатством.
 Стр. 46
Пренебреженье Истиной есть ложь,
В какой бы ты наряд его не кутал.
И даже если бес тебя попутал,
Зачем его ты к черту не пошлешь?!
 1998
 
МАРГАРИТКИ
 Рите Клейман

Королева Маргарита собирала маргаритки.
А дофина Жозефина собирала свой народ,
Чтобы люди из народа королеву – под микитки*,
А дофину, - догадались? – ну совсем наоборот!

Вот несет свои пожитки в королевские покои
Жозефина, и в улыбке расцветает алый рот:
Заживет она в богатстве, в холе, в неге и в покое!
С Маргаритой, - догадались? – будет все наоборот.
 
Маргарита маргаритки собирает в чистом поле
И козу, - что ей осталось?! – с удовольствием пасет.
В поле травы, в поле птицы, много воздуха и воли!
В тронном зале, - догадались? – все совсем наоборот.

В тронном зале пылью пахнет, там Кощей над златом чахнет.
Ах, в какой же, Жозефина, ты попала переплет!
И никто тебя не любит, и никто тебя не ...ахнет!
С Маргаритой, - догадались, - все совсем наоборот.

Что бы в жизни ни случилось - обберут ли Вас до нитки,
Иль спихнут с таких престижных, аж заоблачных, высот! –
Не стреляйтесь, не топитесь, – собирайте маргаритки,
И тогда, - вы догадались? – будет все наоборот!
 1998

ПРОЩАЛЬНАЯ ПЕСЕНКА
 С.К.

Блестит река, луной посеребренная.
Она блестела и во время оное.
И много лет блестеть ей и блестеть.
А мне сегодня надо умереть.
 
На шею камень – и прощай, подруженьки!
Добры ко мне вы были, мои душеньки.
Вам покорится жизни круговерть.
А мне сегодня надо умереть.
 
Как он красив, как строен он, как мужествен!
Как весел он, и как со всеми дружествен!
---------------------------------
• - Под микитки: взять кого-нибудь подмышки и выкинуть.
 Стр. 47
Его увидишь, – хочется запеть!
А мне сегодня надо умереть.

Любимая подружка моя, Светочка,
Влюбился он в тебя, как в Солнце веточка.
Прошу: ему взаимностью ответь!
А мне сегодня надо умереть!
 
 Блестит река, луной посеребренная.
Она блестела и во время оное.
И много лет блестеть ей и блестеть.
А мне сегодня надо умереть.
 2002

000

О чем шуршат подталые снега?
О чем вздыхают тающие груди?
Душе не обнажиться донага –
Кто выйдет на люди, не выйдет в люди.

Я не вздыхаю, не шуршу, - пишу
И обнажаю душу без оглядки.
А в люди я давно не выхожу,
Поскольку завязал ходить на ...лядки.

Сиреневы костры моих забав.
Я ради Бога в них живьем сгораю.
И так я обречено воскресаю,
Что может быть, в конце концов, не прав.

Но как же быть? Проходят чередой
Все правды мира, в грудь бия и плача..
И лишь одна смеется над бедой –
Шальная правда – госпожа Удача.
 
Ах мне не пережить ее оскал,
 В котором наглость и шакальи зубы.
Шакал зубов своих не полоскал,
А лезет целоваться в губы.

А я брезглив. Плоды моих трудов
 Стократ милей подловленной Жар-птицы.
Я счастлив тем, что я не птицелов
И тем, что не могу угомониться.
 1990


ТРОПИНКА 6.
«С МОЕЙ СТРАНОЙ СЛУЧИЛАСЬ ПЕРЕСТРОЙКА»
 
 Стр.48
О СТЕНЕ МЕЖДУ ЧЕЛОВЕКОМ И ВЛАСТЬЮ
 М. Горбачеву

Яблочко упало. Ньютон лоб подставил.
Мысль свою об яблочко остро отточил.
Говорят, он действовал в чем-то против правил,
Но… поправших правила Бог благословил.
 
С той поры, как правило, будто бы рассеянно
Подставляли яблокам лбы, что было сил.
Не сиял под яблоней только лоб Эйнштейна,
Но… поправших правила Бог благословил.

… «Стену лбом не прошибешь!» – есть такое правило.
Этот опыт мумий из древних пирамид
Не сама ль История в генах нам оставила?
Но… поправших правила Бог благословит!

Та стена проклятая уж не так глуха теперь.
С той другой сторонушки светлый лоб долбит.
Буду бить навстречь ему, не считая вслух потерь,
Ведь поправших правила Бог благословит!
 1987 г.

У КОЛЫБЕЛИ ПЛЮРАЛИЗМА

Расслабим мышцы мозговых извилин
И внутреннему цензору: -Ату!
Притом, что он, бедняга, неповинен,
В том, что извел святую простоту.

Какой простор, какие перспективы!
Резвится мысль, свободна и легка.
Прозрачны ей чужой души мотивы,
И днем с огнем не сыщешь дурака.

Живые взгляды и живые лица…
Где наши истуканство и снобизм,
С которыми ни плакать, ни резвиться,
А только строить, строить коммунизм?!
 1988
ГОЛОСА
1988 год

-Отцветают в карманах кукиши!
Расцветают по паркам митинги!
-Ну а жить как? Не по науке же, -
У нее и пупок-то жиденький!

-Мозговитыми московитами
Этот век будет в святцах значиться.
В двадцать первый войдем мы сытыми!
 Стр. 49
-Коль желудок не заартачится.

-А двенадцать годков остатненьких
Как-нибудь уж перекантуемся.
Ну, приделаем титеньки тятеньке –
От козла молоком побалуемся.
 
-Но зато митингового ору мы
Наедимся – подступит к горлышку!

...Расцветают по паркам форумы –
Наш Союз разнести по бревнышку.

-Отцветают в карманах кукиши!

-Ну а как это к делу относится?

-Боже праведный, это руки же,
По которым работа просится!
Кисть разжатая, кисть свободная –
Волшебство, чародейство, магия!
Ну а дел у нас, мама родная! –
Как Гераклу в конюшнях Авгия.
 1990
ПТИЦА-ТРОЙКА

С моей страной случилась перестройка.
Как революция, гражданка или НЭП*.
Опять моя страна, как птица-тройка
Куда-то мчится. В храм или вертеп?

Жить стало веселее… и тревожней.
 Пожав посеянное и скормив скоту,
Стою один, как перст, на жалкой пожне,
Кляня свою святую простоту.

Уверовавший в бога иль в героя,
Себя захоронивший в рабский труд,
Когда ты не умрешь от геморроя,
Тебя еще позорнее умрут!

Одно святое право мне осталось:
Так богохульствовать, чтобы разверзлась твердь!
…Пусть Страшный Суд казнит меня за малость,
Как в золото рядящуюся медь.
 1991

• - НЭП – Новая Экономическая Политика, объявленная В. Лениным в 1923 г.
 



 Стр. 50
ПАДЕНИЕ ГОРБАЧЕВА

Упала с неба лишняя звезда.
Остаться лишним в небе не проблема.
А небо так бездонно! –
Как беда,
Сосуд познания,
Гомерова поэма,
Потребности жены и дочерей,
А впрочем, - и родного государства…
 
...Полцарства за коня? Всего полцарства?
Окститесь, сир! И лучше - поскорей!

Ну кто торгует тем, что потерял?!
Такой товар полушки не достоин.
А Вы - коня! Теперь Вы – пеший воин,
Ну, может быть, ефрейтор, ну, - капрал…

Упала с неба лишняя звезда.
А вновь подняться в небо невозможно.
Как безнадежно слово “никогда”!
Как безнадежно!
 1992

ФАНТАСМАГОРИЯ
 1992 г. ЛИБЕРАЛИЗАЦИЯ ЦЕН – С УМА СОЙТИ!
(письмо редактору)

Луна упала на траву
И покатилась.
А было это наяву
Иль мне приснилось,
Не знаю до сих пор. Но мне
Всего желанней
Гореть на медленном огне
Воспоминаний.
Был свеж и ясен лунный шар, -
Как из реторты.
Сиял, как тульский самовар,
Сукном натертый.
Не избежать, не оборзев,
Очарований.
И расцветали губы дев,
Как от лобзаний.

Но вдруг – шипение и пар!
С пол-оборота
Я понял: раскаленный шар
Упал в болото.
И стало мутно, как в парной
На верхней полке.
 Стр. 51
И от тоски вместе со мной
Завыли волки.
Но был я парень не дурак, -
Взял ноги в руки.
Куда? К Хусейну ли в Ирак?
Иль на поруки?
Мой выбор точен, как удар
Биллиардиста:
- С Вас, метр, за фантомный шар
Не рупь, а триста!
 1992:
АБХАЗИЯ, 1992 г.

Абхазский город Гудаута
Не спит уже который день.
Давно не виданная смута,
Войны коричневая тень.

Хозяйка тащит в дом пожитки,
Теленок просит молока.
Два кипариса у калитки
Полощут в небе облака.

Но в небо врезываясь круто,
Раскатывая букву «эр-р-р»,
Два МИГа мчат над Гудаутой,
Как будто над СССР.

А солнце плавит обелиски
Навеки канувших времен.
И сам Господь вчиняет иски
Вождям враждующих племен.
 1992

ДЕВЯНОСТО ТРЕТИЙ ГОД.
 БЕЛЫЙ ДОМ - СЮР

Вдох… Вдохновение… Удушье.
Потом… известно: суп с котом.
Углы легли на полукружья,
И каждый атом – не о том.

Ничто ни с чем не совпадает,
Не со-сты-ко-вы-ва-ет-ся.
И даже рифма упадает
С лица строки, а не с конца.
 
Конец ли света брезжит где-то,
Или я сам чуть-чуть того,
Поскольку не сыщу билета
На крышу дома моего?

 Стр. 52
Ну, как свести концы с концами,
Когда безумен этот мир:
Правнуки спорят с праотцами,
Послал ли Бог вороне сыр –
 
Октябрь семнадцатого года?
Иль девяносто третий год?
А на дворе стоит погода.
И – эшафот.
 1993
ОПЯТЬ МИТИНГИ

Вот и настали мартовские иды.
Весна тихохонько берет свои права.
И зарастают старые обиды,
И отрастает новая трава.

Ах, новое... оно всегда старо.
И прошлогодняя трава была не хуже.
А я надену шляпу и перо,
Чтоб речь вести не мальчиком, но мужем.

Пройдусь по улице, сурово супя бровь,
И на Манежной взлезу на трибуну:
- Пора демократическую кровь
Пожертвовать Стрибогу и Перуну!

И массы выдохнут в ответ: - Давно пора!
И брызнет Белый дом по черным «Волгам».
Российский бунт, как черная дыра,
Их поглотит серьезно и надолго.

Так было на Руси спокон веков,
И я спокоен: будет все в порядке.
… Иду по улице, сурово супя бровь
На все дерьмократические ...лядки.
 1996
ЧЕЧНЯ – СЮР

Марафонцы ли наводят марафеты,
Звезданутые ль уходят в звездочеты, -
Ипполиты надевают эполеты,
Идиоты хвать-похвать за пулеметы.
 
А вокруг тебя не рыщут ли печали?
Не потрафь им, ни в какую не давайся!
Потому что их еще не развенчали
До последнего чеченца и чубайса.

У матросов нет вопросов, - и не надо!
Это дело философов-оборванцев.

 Стр. 53
Не причем здесь и Ирина Хакамада, -
Ей гранатов бы поесть без помиранцев.
 
На эпитеты угасли аппетиты.
Разгораются, - лишь вякни про зарплату.
А солдатики обуты и обриты
И обучены форсировать… лопату.

Ах, у них есть пулеметы-автоматы
И привычка воевать ни за понюшку.

Бог простит, – они ни в чем не виноваты,
Царь их спишет на утруску и усушку.
 1995
В АМЕРИКУ!?

Тебя сносит поток по каменьям Отчизны.
В берегах его узких бьешься-мечешься ты.
И никто не услышит твоей укоризны,
И никто не заметит твоей красоты.

В Америку! В Америку! – кричат разноголосые.
В Америку! В Америку! – кричат на все лады.
Америка, Америка казнит тебя вопросами,
 Но лишь одна Америка укроет от беды!

Ты бежишь на базар, где торгуют доценты.
В их цепочке есть брешь, - попытайся занять!
Это вовсе не брешь, это апартаменты,
О которых иной может только мечтать.

В Америку! В Америку! – кричат разноголосые.
В Америку! В Америку! – кричат на все лады.
Америка, Америка казнит тебя вопросами,
 Но лишь одна Америка укроет от беды!

Ты в долгах, как в шелках. Взгляды липкие ищут,
Как тебя среди дня и раздеть и нагреть.
Как косые дожди, мимо доллары свищут,
А в твоем кошельке тихо звякает медь.

В Америку! В Америку! – кричат разноголосые..
В Америку! В Америку! – кричат на все лады.
 
Америка, Америка казнит тебя вопросами,
 Но лишь одна Америка укроет от беды!
 
…Ну укроет тебя… А соседская Светка,
На плече у которой можно сладко всплакнуть?
Ну а старая мать? Ведь она – домоседка,
Она раньше умрет, чем отправится в путь.

 Стр. 54
Этих улиц родных не заменишь на стриты,
Хоть и моют их там, говорят, порошком.
Ну а эти всего лишь слезами умыты,
 Глубоко же ты в них проросла корешком!

В Америку! В Америку! – кричат разноголосые.
В Америку! В Америку! – кричат на все лады.
Действительно, Америка замучает вопросами,
Но где уж ей, Америке, спасти нас от беды!
 
Тебя сносит поток по каменьям Отчизны.
В берегах его узких бьешься-мечешься ты.
И никто не услышит твоей укоризны,
И никто не заметит твоей красоты.

В Америку! В Америку! – кричат разноголосые.
В Америку! В Америку! – кричат на все лады.
Действительно, Америка замучает вопросами,
Но где уж ей, Америке, спасти нас от беды!
 1994

ЛЕБЕДА

Уходят в даль погожие года.
Лиловей стали облачные тверди.
-Растет ли в огороде лебеда? –
Вопрос, увы, о жизни и о смерти.

Сварю отменный суп из лебеды,
И всем друзьям достанется по ложке.
Пусть это малость, - в черный час беды
Для нас опять забрезжит свет в окошке.

...У лебеды ли не лебяжья стать?
Как стебелек изогнут горделиво!
…Так хочется немного помечтать,
Так хочется пожить неторопливо,

Смакуя мысли праздную игру
И безмятежно вглядываясь в небо,
И – ни похмелья на чужом пиру,
Ни идолопоклонства корке хлеба!

Но… времена не те. Корплю с утра
Над выживанья кулинарной книгой,
Слюной голодной с кончика пера
Связуя фабулу с нехитрою интригой.
 1994




 Стр. 55
ЗАБЛУДШАЯ ОВЦА

Рушится мир, и известно мне все наперед:
Дивные горы мои, обезумев, дохнут камнепадом.
Дикое поле огнем и мечом полыхнет.
Темные силы отравят планету звиядом*.

Господи, Боже мой, так ли я прожил свой век?
Что упустил и кому попустил, - не себе ли?
Мечам и пожарам не я ли Россию обрек,
Позволив дудаевым** вволю дудеть на свирели?
 
Мне бы с Андреем бы Дмитричем*** рядом стоять!
Я любовался им издали, - воин на печке…
Боже Ты мой, ниспошли на меня благодать,
Львиное сердце даруй мне – заблудшей овечке!
 1995 г.

УЛЕТАЮТ ДРУЗЬЯ
 Л.М.Гринбергу.

Улетают друзья. В этом некий резон:
Если есть самолет, значит это кому-нибудь нужно.
Ну а я остаюсь в рассуждении лучших времен,
Кое, правда, довольно натужно.

Улетают друзья. Это - призрачность наших надежд.
Верят: встретимся! О, эта призрачность веры!
Лишь любовь нерушимая в панцире белых одежд.
Где бы ни были мы, - мы ее кавалеры.

Носим ли на руках или где-то у сердца храним,
Как умеем – неважно, а важно, что просто умеем.
Лев Михайлович мой, дорогой пилигрим,
Ты ушел, для меня обернувшись злодеем.

Я, конечно, шучу – это сладко на вкус,
Когда горько во рту от внезапной немоты.
Только ты не грусти, как Советский Союз,
Превращенный в пчелиные соты.

Улетают друзья. Их ничем не унять
И нельзя ни забыть, ни смириться.
Знать, на головы их снизошла благодать
И о нас есть кому помолиться.
 1992 г.
-------------------------------------
*Имеется ввиду псевдодемократия, ярко выраженная в лице первого президента Грузии (Джорджии) Звияда Гамсахурдия.
** Дудаев – первый президент Чеченской республики, положивший начало терроризму в своем регионе.
*** Имеется в виду А. Д. Сахаров – крупнейший ученый-ядерщик, один из отцов и ядерной бомбы, и перестройки, автор теории конвергенции между социализмом и капитализмом.
 Стр. 56
.ТРОПИНКА 7. «ЛАВКА ЖИЗНИ"


СВОЙ ПОРОГ

 Там, где стопа оставит след,
Пусти росток.
На свете не было и нет
Чужих дорог.
 
Все в этом мире для тебя:
Паси гусей;
Бери трубу, в нее трубя,
Зови друзей;
Взбирайся смело на утес,
Ныряй на дно;
Внимай раскатам вешних гроз
И пей вино;
Жми на курок, тачай сапог,
Томи струну…
 
На перепутье всех дорог
Найди одну.
На свете не было, и нет
Чужих дорог,
Но ты взойди, пройдя весь свет,
На свой порог!
 1986
ЗАРПЛАТА

Скатилось солнце к антиподам,
Туда, на Запад, за Карпаты.
Конец, конец дневным заботам,
Как растянуться до зарплаты.

Не миновавшую нас чашу
Друзьям по кругу переправим.
Они проснулись, – пусть попляшут,
А мы немного покемарим.

А мы немного покемарим,
Погрезим в сонной полудреме
О голубом воздушном шаре –
Яйце на золотой соломе,

Что было снесено когда-то
Холодным сгустком звездной пыли,
Чтоб не хватало нам зарплаты,
И чтобы мы о том грустили.
 1986

 Стр. 57
ГРЕЗЫ

Земные заботы ложатся на плечи,
А на сердце – муки, а на душу – грезы.
А неразрешимости противоречий
Ничто не грозит. Да и что ей угрозы!?

А грезы уводят от праведной жизни,
И нас не хватает на хлебушек с маслом.
Но в будущей смерти, но к будущей тризне
Они неповинны, они непричастны.
 
А нас убивают сердечные муки.
А плечи сгибают земные заботы.
А грезы… Крепки их прозрачные руки
В мозолях от непреходящей работы.

Ах, если б не грезы, их сладкие речи,
Их жаркие речи, зовущие к бою!
… Земные заботы согнули нам плечи,
А если б не грезы, - согнули бы вдвое!
 1986
 
000

Уходило лето в камедь
На рубец зажившей раны
Безвозвратно, будто слово –
В перевод на иностранный.

Уходило лето в камедь,
 Плача тонкими дождями,
Потому что все, что будет,
Будет с кем-то, а не с нами.

Все, что было, все, что будет, -
Так прозрачно-невесомо,
Как дождя седые нити,
Как зеленый запах грома.
 
Оживут ли эти слезы,
Этот запах, эта камедь?
И поймут ли те, кто будет,
Что они – о нас на память?
 1989
 
СЕСТРА И БРАТ

На востоке, там, за тридевять земель
Солнце брызнуло в раскосые глаза.
Заиграла паутинок канитель,
В море неба отразилась бирюза.
 Стр. 58
Ты ныряешь в золота расплав,
Рассыпающийся в брызги о гранит.
Он гранит алмазы росных трав,
Он раскосых глаз ресницы золотит.

Так устроено на лучшей из планет:
У сестры всегда бывает брат.
И поэтому: встречаешь ты рассвет
Оттого, что провожаю я закат.
 
А когда земная карусель
Докружит меня до утренних границ,
На востоке, там, за тридевять земель
В море капнет золото с ресниц.

Так устроено на лучшей из планет:
У сестры всегда бывает брат.
Нет ему милее, чем привет,
Той, что солнце провожает на закат.
 1989
 
000

Кругом – миры. И антимир,
И мир теней, и мир созвучий…
Мы на миру справляем пир
Несчастий и благополучий.

Миров связующая нить
Ведет нас нитью Ариадны.
В одном обречены мы жить,
И потому к другим так жадны.

Какой живительный циклон
О Зазеркалье пел Алисе?
Когда мы бьем земной поклон,
В какие воспаряем выси!?

Вот яйца курица снесла –
Ее двуличия улики.
А нашим ликам несть числа –
Миров мерцающие блики.
 
Переливаясь каждый миг
Из собственной в иные сути,
Да сохраним лицо! А лик
Оставим канувшей минуте.
 1990
000
 
Над городом дымки черешен,
И воздух солнцем позолочен.
 Стр. 59
И я, как в молодости, грешен
И непорочен.
 
С глаз пелена тревог упала,
И я увидел: мир прекрасен!
А много это или мало –
Вопрос неясен.

И риторичен. И вторичен.
Первичен факт: я молод, грешен!
… А если я преувеличил
В дыму черешен?
 1991

000

Когда не падают каменья
Вокруг тебя, - уже не плохо,
А падают стихотворенья,
И в них есть миг, и есть эпоха,
Когда тебя никто не губит,
Ни похвалою, ни доносом,
Когда тебя ребенок любит,
И несть числа его вопросам,
Когда лелеемо тобою,
Взойдет посеянное семя,
И из земли попрет гурьбою
Тебя не помнящее племя, -
Тогда ты счастлив в полной мере,
И все усилья не напрасны.
И не считай свои потери, -
Они и без того прекрасны.
 1994

БРЕМЯ ВЛАСТИ
 Н. С. Савостину

Венецианский дож не больно дюж.
Мигрень заела, и тревожит печень.
Каналы в городе не отличишь от луж,
А вычерпать их дожу нечем


Не радуют заморские дары:
За ними не измена, так коварство.
И для чего он венчан был на царство,
В котором так плодятся комары?!

Одно лишь утешенье старику –
Пленительный зелено-алый кочет.
.
 Стр. 60
Он ничего на свете знать не хочет
За исключением ку-ка-ре-ку!
 
Дож солидарен с умным петухом,
Ему обрыдло все на белом свете.
Когда бы Церковь не сочла грехом,
Он сам бы кукарекал на рассвете.
 1994
 
ТУМАНЫ

Невесомая память тяжелее свинца,
Что на два сантиметра промахнулся в отца.
На Тамани туманы – ни зги не видать.
Поклонюсь я туманам за себя и за мать,

За отца поклонюсь, что вернулся к нам цел
Потому, что в тумане неточен прицел.
И за брата, который появился на свет
Потому, что в тумане преломляется свет.

За племяшку свою – ясноокую Инну.
Пусть она никогда не узнает причину,
Почему ее дядя – такой шарлатан! –
В свои сказки всегда напускает туман.
 1994
АЛЕБАСТР

Алебастровые руки - жертвы хищников-столетий, -
Что отторгнуты от тела оголтелой красоты,
Никогда не шевельнутся, а их пальцы не заметят,
Что устали и отстали от житейской суеты.

Алебастровые жесты с не угаданным значеньем
Никогда не воплотятся, никого не заведут
В дебри тайного лукавства с полутемным освещеньем,
Где ограбят – как одарят, а одарят - как убьют.
 
Эти ль руки не порхали, эти ль руки не умели
Убедить, разубедить ли, утрясти ли, потрясти?
Но представь себе на взлете вдруг застывшие качели,
И, закрыв глаза, попробуй сосчитать до десяти.

Ах, качнись они обратно, - все отдал бы без пощады!
Алебастровые плечи вдруг теплом бы налились.
Алебастровые жесты, алебастровые речи, алебастровые взгляды,
Алебастровая жизнь…
 1998
000
 
А свет забрезжит и погаснет.
… Раздразнит и разочарует
 Стр. 61
Какая праздность в слове праздник!
Зачем душа ее взыскует?
 
Кому-то нравятся качели, -
От края неба и до края…
А мне они осточертели,
И твердь манит меня земная.
 
Чего отдать бы не могли вы,
Презрев надуманную сложность,
За мыслей ход неторопливый
И дел несуетных надежность!?
 1998
МОИ ГОДА

Мне вас не жаль, ушедшие года.
Не жаль и вас, идущие навстречу.
Покуда длится ваша череда,
Не жалуюсь, не каюсь, не перечу.

Когда придет последний день и час,
Вы соберитесь вместе к изголовью.
Пусть Смерть не думает, что разлучает нас
Такой ничтожно малой кровью.

Мы завещание напишем при свечах,
Чтобы придать ему законный вес и силу:
Пусть общий наш неразделимый прах
Опустят люди в братскую могилу.
 2001
000

Окуная в небо кисть, я
Опускаю долу вежды.
Опадают, словно листья,
Дни и годы, и надежды.

 
Все прозрачней, все ажурней
Древо жизни. Ветви голы.
Я в последний раз дежурный,
Тку последние глаголы.

И куда моя дорога?
И какое штопать платье?
Сочиненье эпилога –
Невеселое занятье.
 2002




 Стр. 62
МАЙСКАЯ ТРАВА
(песня)
 
У Вселенной нет ни зим, ни весен,
Есть они у всякой мелкоты.
Шар земной, без паруса, без весел
Все к весне выруливаешь ты.

Потому что веснам сердце радо,
Потому что молодость права,
Потому что лучшая награда
Молодости – майская трава.
 
Что ни год душою молодею,
Хоть годами старше, что ни год.
Шар земной, я от тебя балдею,
От тебя пьянею, небосвод!

Потому что веснам сердце радо,
Потому что молодость права,
Потому что лучшая награда
Молодости – майская трава.

Я люблю рассветы и закаты,
А еще – лукавство женских глаз.
Ах, они ни в чем не виноваты,
 Если далеко заводят нас.

Потому что веснам сердце радо,
Потому что молодость права:
Самая прекрасная награда –
Майская примятая трава!
 1999

000

Велик ли мир или ничтожен
Не нам судить, не нам судить.
Единственное, что мы можем,
Хотя и плохо можем, - жить.

Да это и не так уж мало, -
Когда, стеная и скорбя,
И нас Земля держать устала,
И мы устали от себя.
 
Но эта древняя усталость
Должна же как-то перезреть!
Во что?
 В презрительную жалость
К себе, ломающим комедь? 1996
 
 Стр. 63
000

Пройду дорогой поколений
Свой скорбный путь,
Не опускаясь на колени
Во что-нибудь.

Трудна и тягостна дорога
Из праха в прах.
Еще совсем, совсем немного, -
Отброшу страх.
 
Конец пути уже мне виден,
Благословен
За то, что враг мой не увидел
Следы колен.
 2003

РОЖДЕСТВО

Свежей хвоей запахло в доме.
Поминаются старые страсти:
Рождество во хлеву, на соломе,
Под коровою рыжей масти.
Свежей хвоей запахло в доме.
Суета на лице хозяйки…
Родилась она не на соломе –
На фланели или на байке.
Это ей не в упрек, а к слову
О Прогрессе, как высшем счастье.
… Хорошо б завести корову.
Обязательно – рыжей масти.
 1990
 
000

Когда заводят речь о пустяках, -
А Время каплет медленно, но жутко, -
Не кажется ль, что вам ногою в пах
Заехала шальная проститутка?

"Не думай о секундах свысока"...
Я каждую, как Божий дар приемлю.
Секунды собираются в века
И лепят Жизнь, Историю и Землю.
 2005
000

Я жизнь пройду, не распугав
Ни белых ангелов, ни черных.
Но книгу до последних глав
Я допишу в тонах мажорных.
 Стр. 64
Плюнь на холеру и чуму,
Что толку жить, грустя и плача?!
Ведь есть у жизни сверхзадача –
Понять: что, как и почему?
 2003

НОСТРАДАМУС о 3-ей МИРОВОЙ

Не замечаю, кто во что одет,
Лишь вижу лики по-над гардеропом
И отраженный ими белый свет,
Куда-то мчащий бешеным галопом.

Кто остановит бешеный галоп?
Ах, белый свет, не в черную дыру ли?
Уже кругом посвистывают пули
И каждому сулят свинцовый гроб.

Ах, я забыл: останется аж треть! –
Два миллиарда, - все не так опасно!
…А жизнь для четырех была прекрасна!
А впрочем, как на это посмотреть…
 1998

ОСТАВАЙТЕСЬ С НАМИ!
 
 Александру Любимову

Гляжу на мир открытыми глазами.
От этого страшней он, но прекрасней.
Нет слов, душе нужны стихи и басни,
Но проза – тоже! Оставайтесь с нами!
 
Гляжу на мир открытыми глазами.
Он соткан из сплошных противоречий.
Они вас ранят, но они и лечат, -
И вы живете. Оставайтесь с нами!

Гляжу на мир открытыми глазами.
В нем все достойно смеха, но и плача.
Быть адекватным миру – вот задача!
Ясна задача, – оставайтесь с нами!
 1996

 000

Друзья мои, живите в заводи!
А в буйных струях водопада,
Как червю в ярко-красной ягоде,
Не жить, а радоваться надо!
 2005

 Стр. 65

 "ДОРОГА К БОГУ"

БОГОБОРЕЦ

Вот девочка, ушибшая коленку.
А вот мальчишка, ножку ей подставивший.
Скажи, о Боже, на какие клавиши
Ты нажимал, играя эту сценку?

Как вообще Ты обустроил Мир?
Как очутился я в земной юдоли?
Зачем Ты нас позвал на странный пир,
Где яства – чувства горечи и боли?

Я обошел просторы Бытия.
Я знаю все, что Ты мне знать позволил.
Но кто Тебя создать сей мир неволил?
И кто в нем будет мальчик для битья?

Не девочка ль, ушибшая коленку?..
 1996
000

К чему клонят меня года,
К каким итогам?
Я шел туда иль не туда?
И как быть с Богом?
Вопросов разных и проблем
Поднакопилось.
Я был не этим, стал не тем,
Что мне приснилось.
А сны так были хороши.
А сердце плачет.
А крик души, а крик души
Так мало значит.
К чему клонят меня года,
К каким итогам?
...Со мною – это не беда.
А с Богом?
 1995
 
000

Мне в тягость знать, что я не херувим,
Не ангел Божий, не Его избранник,
Но в мире этом одинокий странник
Без всяких шансов повстречаться с Ним.

Земная жизнь прекрасна – это так:
Каждый второй - мудрец или красавец.
 Стр. 66
Но каждый третий в ней христопродавец,
А каждый первый выпить не дурак.

От мудрости я толку не видал,
А красота, – она ли не продажна?!
А впрочем, это все не так уж важно,
Когда вином наполнишь свой бокал.
1997

 САМОМУ СЕБЕ

Остановись о, белка в колесе,
Попробуй все забыть и отрешиться.
И вспомни, как по утренней росе
Ты приходила солнцу поклониться.

Земных забот пустая канитель
Мне руки-ноги вяжет и довольна.
А где же та достойнейшая цель,
От коей мне так сладко и так больно?

Ее мы ищем от младых ногтей,
Она ж, как горизонт, - все дале, дале…
Благословенны те, что не устали, -
 Для них-то и старался Прометей!
 1998

АТЕИСТУ
 В. Горбатикову

Ах, изощренный ум – и счастье и беда,
Чудовище и чудо ноосферы.
У Вас легко ли на сердце, когда
Ума палата и – ни капли веры?

Ну, хорошо, весь мир у Ваших ног,
Разъят …на комплектующие, что ли?
А яд сомнений, а гипотез смог,
Виски, как транс, гудящие от боли?!

Ах, детства босоногого кудель
И хладный ум – они не совместимы.

 
И жизнь, как миг в театре пантомимы,
Где цель – ничто, само движенье –цель.

А кончится движенье, - что тогда?
Ах, изощренный ум – и счастье и беда!
 1993


 Стр. 67
БОЖЬЕ ЦАРСТВО

Так хочется душою не лукавить,
Но воспарить и тихо приземлиться,
И чтоб свеча свою роняла камедь,
 И в полумраке чуть светились лица.
 
Так хочется простых исходных формул,
Как основания Афин и Рима.
Чтоб в дом ко мне пришли Геракл и Ромул,
И чтобы вы не проходили мимо.

И чтоб чисты молитвы наши были,
И чтобы Бог, услышав их, сошел бы
И, стопы омочив в дорожной пыли,
Отведал бы, что Бог пошлет, хоть полбы.

И просто-просто - ни к чему лукавство -
Сказал: - Я с вами, дайте мне лопату.
А мы б Ему начислили зарплату.
И это бы и было Божье царство.
 1998
 
ЗЕМНОЕ И НЕБЕСНОЕ

Когда-нибудь покину эту Землю
И утону в небесной глубине.
Ту жизнь, заране радуясь, приемлю,
Но ведь и эта очень уж по мне.
 
Во рту так сладок первый брызг черешни, -
Он мне напомнил первую любовь.
Что может горше быть и безутешней,
Чем за любовь не пролитая кровь?!

Как хорошо сырой осенней ночью
Прижать ребенка к теплому плечу
Иль из костра глядеть сквозь дыма клочья
Глаза в глаза владыке-палачу
И не скорбеть. Поскольку знаешь твердо,
Что ждет тебя небесная лазурь...

…В последний миг возьми два-три аккорда,
Взгляд погаси, но даже бровь не хмурь!

А просто вспомни все свои глаголы,
Когда хлестали веником в парной…
Земная жизнь – нет в мире лучшей школы
Для подготовки к жизни неземной.
 1999


 Стр. 68
000
 
Когда серебряные струны
Озвучивают тишь души, -
Идут на полнолунье луны,
И звезды тоже хороши.

А тот, чьи уши услыхали,
Вдруг прозревает, чтоб сказать
Чужой неслыханной печали:
- Позвольте Вас поцеловать!

И заиграют звонче струны.
И в нем отыщется печаль.
И станут милы: мир подлунный
И вся космическая даль.

И он поймет судьбу Вселенной.
И где-то там, в конце времен
Узрит: коленопреклоненный
Пред ликом Бога – это он.
 2000
000

 О добром, о главном, о вечном
Все рвется додумать душа.
О чем говорит ее речь нам?
О том, что не жизнь хороша,
 
А мы хороши в этой жизни,
Лишь мы – украшенье ея,
Прекрасны в немой укоризне
Прелестности небытия.
 2000
 
С БОГОМ

Дай Бог мне пестрый мир паяца
Сменить на храмовые свечи.
Дай Бог душе истосковаться
По безыскусной кроткой речи!

Когда вожди на поле брани,
Будь то парламент или сеча,
Снуют, как щепки в океане,
Самим себе противореча,

Я ухожу в обитель мира,
За волнорез, волну жующий,
Послушать музыку эфира,
Внять ароматам райских кущей,

 Стр. 69
Поговорить о том, что свято
Церквям, мечетям, синагогам,
Поговорить со старшим братом –
С Богом.
 2000
 
ЧЕЛОВЕК В ПУЛЬСИРУЮЩЕЙ ВСЕЛЕННОЙ

Полна собой, проста и величава,
Всегда одна, не в тягость никому,
Вселенная плывет, как будто пава,
Равна себе и Богу одному.

Она живет, плетя метаморфозы,
Меняясь по законам Бытия.
Вот на щеках ее алеют розы,
А вот из чрева появляюсь я.

И, развернув извечный ход событий,
Все возвращаю на круги своя,
Обогащая дерзостью наитий
Невечные законы Бытия.

И по диалектической спирали
Из Ничего в святое Никуда
Перегоняю счастий и печалей,
И муз необозримые стада.
 
Я – пастырь Мира. И в суме пастушьей
На самом дне лежит одна Скрижаль:
Сегодня плохо, - завтра будет лучше,
Вчера прошло, а прошлого не жаль!

Вы в будущее смело воспарите
На крыльях ли, на кончике ль пера…
 
…Но «завтра» это все-таки «вчера»,
Украшенное дерзостью наитий…
 2001

ВЫ ЭТО Я

Мир не так велик, как это кажется,
Не безбрежен и легко раним.
И на хлеб, как масло, не намажется,
Если подло обращаться с ним.

 
Все имеет душу, душу нежную:
Дерево и камень, и протон.
И любовь к кому-то безнадежную
И надежду, легкую, как сон.
 Стр. 70
Все мы: братья, сестры, дочки-матери
Связаны единою судьбой.
Если ты кого-то шлешь по матери,
 Ты глумишься над самим собой.
 
Целое разъято и разодрано
В клочья - не галактик, так племен.
Звезды с неба можно черпать ведрами, -
И кому-то капнет на погон.
 
Но к чему пустяшные занятия?
Что оставим в Книге Бытия?
Я бы заключил вас всех в объятия,
Только вы ведь – это тоже я.
 2001

ПУЛЬСАЦИЯ ВСЕЛЕННОЙ

Мы несемся на всех парусах –
Время жизни отмерено скупо.
Ждать, что высохнет мед на усах
И смешно, и наивно, и глупо.

В череде отцветающих дней
Промелькнет силуэт незнакомки,
Чтоб напомнить, что, судя по ней,
Наши дни ненадежны и ломки.
 
В лоно Времени я возвращусь
И, нырнув в Сингулярную точку,
В ту же вынырну светлую Русь
Жизнь опять обрывать по цветочку.

Только Мир будет в чем-то иным,
На чуток понадежней и краше.
Так что быть мне всегда молодым,
Возрожденным из Хроник Акаши!
 2002

СВОБОДНЫЙ ПОИСК ИСТИНЫ

Свободной мысли резвый жеребец
Несет меня просторами исканий.
Им нет конца, а если б был конец,
Я б упокоился на Божьей длани.
 
Но цель – ничто, сам поиск – самоцель!
Свободный поиск на свободных нивах.
Так к Маю подбирается Апрель
Из намерений самых шаловливых.


 Стр. 71
Как воздух свеж! Как зелена трава!
Как грудь развернута, и как легка походка!
Как навострилась Жизнь качать права
До самого глухого околотка!
 
Мой жеребец (ах, он такой скакун! –
Олег Газманов прыть его приметил)
Открыт перед юпитерами лун,
Поскольку сердцем чист и ликом светел.
 
Скачи, скачи, мой резвый жеребец!
Пусть ветер поиска ноздрю твою щекочет!
Бог Дух Святой, Бог Сын и Бог Отец –
Все триединство за тебя хлопочет.
 2002

000

Не вмещаются молитвы в дни и ночи.
Как мне хочется с Тобой поговорить! И
Как глубоки, Боже, твои очи,
Как бездонны кладези наитий!

Распахнет рассвет махровые ресницы,
И прольются ливни Божьей благодати.
И вспорхнут непуганые птицы
Веры и Надежды – исполать им!

О, как много в мире сущем сотворений!
Как они разнообразны о, мой Боже!
Неуместны жалобы и пени,
Виноватить ближнего не гоже.

Все мне близко: и Земля, и сине Небо.
С искрой Божьей в сердце просто тлеть не смею.
Не отринув молока и хлеба,
Я свечой зажженною алею.
 2003

000

Пошли, Господь, мне сон без сновидений,
Чтоб каждой жилке отдохнуть сполна.
Чтобы тревоги суетные тени
Слизала вмиг забвения волна.
 
Небытие так полно, так безбрежно,
Оно огромней псевдобытия.
Оно ласкает бережно и нежно.
Как соль в воде, в нем растворяюсь я.

 
 Стр 72
Как будто Бог берет вас на поруки,
Снимая с плеч тяжелый груз вины.
Какой покой! Как милы сердцу звуки,
Ныряющие в омут тишины!
 2002
000

Я живу не в выдуманном мире,
А в простой двухкомнатной квартире.
Только не живу, а существую –
Ем и пью, и в ус себе не дую.

Дую в ус я на других широтах,
Где не вспомнят ни о кофе, ни о шпротах,
Ни о конституциях и биллях,
Ни о яхтах и автомобилях.

Дую в ус я там, где каждый атом
Помнит о Явителе распятом,
Там, где вместе с атомами я
Представляю сущность бытия,
Где не власть волнует людям кровь,
А Ее Величество Любовь.
 
Там не существую, а живу я.
...Впрочем, - в той квартире, - существуя.
 2005

МЕТОД ЕДИНЕНИЯ
 Т.Г.

Не бывает белых пятен
Ни на картах, ни на душах.
Если кто-то непонятен,
Лишний раз его послушай.

И откроется такое
Царство грез и сновидений,
Что лишишься ты покоя,
Потому что рядом - гений.

Все мы в чем-то гениальны –
Надо только догадаться.
Станет близким берег дальний,
Если с ним поцеловаться.
 2001

000

Люблю, когда смеркается,
Люблю, когда светает.
 Стр. 73
Мне все на свете нравится
Таким, каким бывает.
 
А зло бывает? Да, но я
Твержу во дни сомнений:
Добро, как солнце ясное,
Отбрасывает тени.
 2003

000

Скукожится душа, – шагреневая кожа
Грядущих дней растает на глазах.
И Ангел Божий приготовит ложе
Тому, кто есть не более, чем прах..

Душе нельзя кукожиться, ведь Бог
Ее в аренду дал земному телу,
Чтоб человек, душой страдая, мог
Споспешествовать праведному делу.

А дело это – превратить Хаос
В Божественный Порядок – очень сложно.
И потому с души – особый спрос,
Уж ей никак кукожиться не можно!
 2005

ОТРЕШЕННОСТЬ
(СУТЬ ВЕЩЕЙ)

Есть на вещах владычества печать:
Их хлебом не корми – дай нами управлять!
...Когда я вещь кому-нибудь дарю,
От всей души его благодарю
За то, что он меня освободил
От ранящих уста мои удил.
И, отрешенная от суетных забот,
Моя душа смеется и поет.

Когда б над златом чахнущий Кощей
Не поленился вникнуть в суть вещей,
В одну б минуту он сообразил,
 Что золото коварнее удил:
Оно, хоть и не ранит губы в кровь,
Зато – не-жизнь, не-счастье, не-любовь.
Но отрешиться от земных сует
Кощей не может. Ибо – не поэт.
 2005




 Стр.74
ОСЕНЬ ЖИЗНИ

1
Как хорошо в начале сентября:
Еще все зелено, а вот – уже не жарко.
И я живу в предчувствии подарка –
Багряно-золотого октября.

Сентябрь жизни (мне за шестьдесят) –
Он так же свеж и так же живописен.
И я счастливым ожиданьем писем
И просто ожиданием богат.

Я жду всего того, что может быть.
А это – женский смех и детский лепет,
И неба синь, и лес, и птичий щебет,
 И пик, который нужно покорить.

Как хорошо в начале сентября
Сказать себе, что жизнь прожил не зря.
И что к последней трети ты готов
Душой подняться выше облаков
И, на Земле оставив яркий след,
Припасть к ногам Творца твоих побед.

2
Пришел подарок. И стоит теплынь.
И тихим счастьем светится прохожий.
И взор фиксирует, куда его ни кинь,
Что всюду видит лица, а не рожи.

Быть может, это свойство октября –
Багряно-золотого ворожилы?
А может, глаз, глубоко в душу зря,
Золотоносные в любом находит жилы?

А может быть, октябрь открыл во мне
Резерв доброжелательного зренья,
Сжег страхи в очистительном огне
И переплавил их в стихотворенье?

3
Когда покой спускается с небес
И прячет сердце в теплые ладони,
Земное тело свой теряет вес,
Душа склоняется в земном поклоне.

Знак равенства меж телом и душой,
Когда достигнут он не анашой,
Не есть ли смысл и цель земной юдоли,
Дарованной тебе по Божьей воле?
 2004
 Стр. 75
ХУКУККУЛА - ПРАВО БОГА

Серебряный голос зовет меня Богу служить.
Законом Хукукулла* я навсегда очарован.
Так хочется этими чарами Мир обновить,
Мой Мир, что пока в кандалы заблуждений закован!

Восторг, ликование – принят мой скромный Хукук!
И Божьему Промыслу сердце открыто навстречу.
И мысли ясны и прозрачны, и шаг мой упруг,
И кто остановит меня? – Я его не замечу!

Закону Хукукулла буду служить до конца.
Мне Право Господне дороже всех прав человека.
Оно ль неспособно из грязи поднять подлеца,
Умыть и ломоть отломить двадцать первого века?!

Серебряный голос зовет меня Богу служить.
Законом Хукукулла я навсегда очарован.
Так хочется этими чарами Мир обновить,
Мой Мир, что пока в кандалы заблуждений закован!
 2001

МОЛИТВА

О Господи, прости меня, прости
За то, что я еще не совершенен,
За то, что на Божественном пути
Я избегал утесов и расщелин.
О Господи, прости меня, прости.

Прости меня за то, что слаб и сир,
Что не берусь за тяжкие задачи,
 За то, что сотворил себе кумир
Из пошлой дамы – Госпожи Удачи.
О Господи, прости, – я слаб и сир.
 
Когда сомненья мучают меня
 Я знаю, что щедрот Твоих лишаюсь.
Я не отдам полцарства за коня,
Да и за двух, - поэтому и маюсь,
Когда сомненья мучают меня.

А царства - Ты учил меня - есть прах,
Земные царства слеплены из глины.
Одна любовь Твоя, да Божий страх

* -Хукуккула – установление мировой религии бахаи (см. У.С. Хэтчер, Дж. Д. Мартин. Новая мировая религия. Санкт-Петербург, "Единение", 1995; В.Н. Никитин В.Л. Обухов. Вероучения религий мира. Учебное пособие для вузов. Санкт-Петербург, Химиздат сс. 186-196, 1999), касающееся
добровольного взноса на дела веры, устроенное таким образом, что оно необыкновенно облагораживает человека.
 Стр. 76
Всему на свете есть первопричины.
А царства это только пыль и прах.

Прости мне, Господи, и укрепи меня.
 Я твой навек, лишь дай мне силу воли.
Все царства я отдам! Не за коня –
Чтоб ощутить укол сердечной боли,
Как знак того, что Ты простил меня.
 2003