Прости, мой друг, несносный нрав творца,
Чье сердце из-за козней подлеца разбито.
Мне не унять кровотеченье...
И потому в уединенье я пребывала много дней.
В душе истерзанной моей царили хаос и смятенье,
Давили думы, как тиски, на мой болезненный рассудок,
Страшась нелестных пересудов, изнемогала от тоски.
И сорвалась я, наконец! Слез пролила в бессилье - море.
Я проиграла в этом споре, ведь за себя я - не борец.
Но как же горько сознавать, что всякое благое дело
Испепеляют без предела, стараясь в грязь его втоптать.
И кто?! Несведущие люди, что властвуют при должностях,
Сидят как пауки в углах и Божий дар в пауте губят.
Нет смысла с ними воевать, а спорить просто невозможно.
Им разрушать, отнюдь, не сложно, коль не дано им созидать.
Поверь, я не смирилась с этим! Гоню депрессию к чертям,
На растерзанье не отдам ей ни достоинства, ни чести.
И снова добрые дела творить я буду вдохновенно,
А с раной справлюсь непременно. Ведь я жива, - не умерла!..