Поздно. Дальняя дорога
В глухомани заплутала.
Ни селения ни стога,
Ни конца и ни начала.
Лес ершистый подступает,
И велик, и мрачен разом.
Чуть видна, луна мерцает
Из-за туч косящим глазом.
К ночи стужа. Черный камень
На пути, как злая шутка.
Одинокий вздрогнул странник,
Огляделся. Ухо чутко
Ловит шорохи и трески,
Шум воды далековатый.
Рядом крик вороний резкий
Напугал и стих проклятый.
Огонек вдали явился,
Как спасенье среди ночи.
Путник вмиг заторопился,
Долгожданный огонёчек.
Что за древнее строенье
Не сокрыл туман клубами?
Непонятное виденье
С обветшалыми крылами.
Будто мельница. Скрипуча.
И заросшая дорожка.
Заглянуть толкает случай.
Видно – светится окошко.
Щелк да стук, и смех, и стоны.
Вот так празднество лихое!
Из бутыли оплетенной
Разливается хмельное
С белой пеною винище.
Кто без меры и до края
Под столом покоя ищет,
Бородою пыль сметая.
Дым табачный будто студень,
Режь ножом, кромсай кусками.
Вдруг разбитая посуда
Разлетелась черепками.
Не дают друг другу хода,
Так картежники сцепились.
Подтасована колода.
Мигом ссора, как взбесились.
Кто там шулер? Чьи тут козни?
Карта лишняя, мерзавка,
Как домой дорогой поздней,
Отправляется под лавку.
Снова крик пугает резкий
Черной птицы вороватой.
Пригляделся путник: мерзки
Рожи в шерсти. И хвостаты
Что-то гости. Снявши шапки,
Рожки острые не прячут.
Отодвинув лавки шатки,
И куражатся, и скачут.
Злые бесы непоседы
Прижились на мельне старой.
И лихие зреют беды
Человечеству в подарок.
Как пустился странник бедный,
Ног не чуя, прочь отсюда,
И крестясь рукою бледной,
И с молитвой веря в чудо.