Горячий воздух раскалённой лавой
Вперился в грудь и не даёт дышать.
А что за дверью? Ничего, пожалуй,
Но знаю, что-то будет нам мешать.
Сейчас бы покурить иль просто выпить
Воды из крана. Стынет в жилах кровь.
Невидимым огнём объята Припять,
И ей теперь уж не воскреснуть вновь.
Какой же злой угар нас донимает?
Его почуять может лишь прибор.
Дозиметрист поблизости мелькает.
Измерил и умчался в коридор.
Его шкала для дозы маловата,
И понял он, что воздух слишком крут.
Но как же там справляются ребята?
Сменить их надо, а не то помрут.
Реактор полетел. «Фонит» нещадно.
Уж к горлу подступает тошнота.
А мы шагаем в пекло безоглядно.
Перед глазами злая пустота.
Мы все умрём мучительно и горько
И проклянём свой нынешний поход.
Не знаем мы, что впереди лишь только
Больничных дней безумный хоровод.
Не знаем это. Ну и слава богу!
Потом начнётся худшее для нас.
Сейчас спешим мы смело на подмогу.
В такое время дорог каждый час.
Что делать? Как исправить положенье?
Разрушенное не воздвигнуть вновь.
Уже своё замедлила движенье
Рентгенами испорченная кровь.
Свою игру мы, видно, отыграли.
Нас с поля боя скоро унесут.
Уже рассвет открыл немые дали.
К концу подходит наш крутой маршрут.
Давно ль, ребята, с жизнью расставались?
Но более глубокий страх гнетёт.
Ведь как бы мы сейчас не постарались,
Ушедшее никто нам не вернёт.
От прежней жизни, тихой, безмятежной,
Нас отделяет взорванный апрель.
«Звезда-полынь» разбила все надежды
И ожиданья от грядущих дней.
Наш дивный край, навеки обречённый,
Накроет зоны скорбный саркофаг,
И лишь тогда поймёт весь мир учёный,
Кто человеку самый лютый враг.