На веление Шамаша поднял Энкиду
Голову, и перед богом слеза побежала:
«Я молю тебя, Шамаш, о людях, которым
Я обязан своею враждебной судьбою!
О ловце-человеке, – не дал тот охотник
Мне сравняться в своих достижениях с другом.
Пусть охотник - друзей не достигнет в свершеньях,
Пусть слабы будут руки и скуден прибыток,
Пусть уменьшится доля его пред тобою,
Пусть в ловитве его зверь уходит из дланей,
Пусть своих не исполнит он сердца желаний!»
И навел на Шамхат он проклятия в гневе:
«Давай долю назначу тебе я, блудница, -
Веки вечные пусть эта доля продлится!
Проклинаю тебя я великим проклятьем,
Пусть проклятье мое тебе в печень проникнет!
Пусть на радость ты дома себе не устроишь
И нагулянной дочки своей не полюбишь, -
Не сведешь на девичьи ее посиделки.
Пусть прекрасное лоно твое зальют пивом,
Пусть на платье твое вырвет пьяного в праздник,
Пусть отнимет твои он прекрасные бусы.
Пусть вдогонку тебе глину кинет горшечник,
Пусть не будет тебе никакой светлой доли.
Чистое серебро – людям гордость и здравье! –
Да не водится пусть никогда в твоем доме.
Пусть усладу берут от тебя у порогов,
Перекрестки дорог тебе будут жилищем,
Пустыри пусть твоею ночевкою станут,
И лишь тень от стены обиталищем будет.
Пусть же отдыха ноги твои не познают,
Пусть тебя по щекам бьют калека и пьяный,
Пусть кричит на тебя жена всякого мужа.
Кровлю пусть не починит на доме строитель,
В щелях стен пусть поселятся совы пустыни,
Пусть не сходятся гости на пир в твоем доме.
Пусть тебя увидавший герой отвернется,
И задерживают только стражи порядка.
Пусть закроется гноем проход в твое лоно,
Ибо девственному ты почудилась милой -
Надо мною ты, чистым, обман совершила!»
Но внезапно призыв к нему с неба раздался:
«Почему ты, Энкиду, Шамхат проклинаешь? -
Что кормила тебя хлебом, бога достойным,
И достойным царя питием напоила;
Одеяньем своим наготу твою скрыла,
Отвела к Гильгамешу, не требуя платы.
И тебе другом стал он и названным братом.
Он устроит из камня великое ложе
И тебя на почетное место уложит
У своей усыпальницы, - и с ним на пару
Лобызать будут ноги тебе государи.
Он оплакать велит тебя людям Урука,
Но не скроет обряд скорбный горечь разлуки.
Облачится царь рубищем в скорби, - накинет
Шкуру львиную и устремится в пустыню».
Слово светлого бога услышал Энкиду,
И оно успокоило гневное сердце,
Усмирило его разъяренную печень:
«Тебе долю назначу, блудница, иначе:
Кто покинул тебя, пусть вернется обратно,
Пусть все любят тебя – государь, царь, владыка!
Увидавший тебя, пусть тебе изумится,
Герой славный встряхнет для тебя свои кудри,
И не смеют задерживать стражи порядка!
Пусть герой восхищенный твой пояс развяжет,
Даст стеклянного блеска, лазури и злата,
Серьги кованные пусть тебе он подарит, -
И ему благо ливнем за это польется.
Примет пусть заклинатель богов тебя в храме,
Семь супругов покинут пусть мать - тебя ради!»