Вознес Шамашу царь об Энкиду молитву
И всем силам небесным простер свои руки:
«Боюсь смерти своей и, спасаясь от страха,
Ей навстречу пойду за моря и пустыни, -
Чтобы смерть победить и ее не бояться.
Мне идти по пути, где еще не ходил я,
По дорогам, неведомым миру земному.
Если выйдет, что буду я благополучен,
Уходя доброй волей в поход свой опасный,
То тебя буду вечно я славить, бог Шамаш,
И кумиров твоих посажу на престолы!
В своей скорби молюсь всем богам я великим -
Обращаюсь за милостью к каждому богу!
Пусть отец всех богов, Ану, милостив будет,
Пусть Энлиль пожалеет, помилует Шамаш -
Всех кумиров без счета украшу я златом!
Да пребудет их сень надо мною и другом,
Чтобы нам возвратиться на пристань Урука!»
Это слово из уст его слышали боги,
И Энлиля призыв к нему с неба раздался:
«Вознестись не дано людям смертным на небо, -
Там извечно пребудут лишь боги да Солнце.
Ну а что человек? - сочтены его годы,
Что бы сам он ни делал, все это - лишь ветер!
Поднимается ветер, с неистовой силой
Движет прах над землей, гонит волнами воды,
Но могучие силы его скоротечны -
От него ничего не останется в мире!
Гильгамеш! так извечно назначено людям:
Пахарь землю вспахал - урожай собирает,
А пастух и охотник живут со зверями –
Одеваются в шкуры, питаются мясом.
Неизбежно судьба человека проходит.
Ты же хочешь того, что на всем белом свете
Не бывало, пока гонит воды мой ветер!»
Утром миру явил Шамаш свет свой печальный,
Возвестив свое слово царю Гильгамешу:
«Гильгамеш мой, опомнись, куда ты стремишься?
Быть во тьме и среди смерти жить ты не в силах».
И печально ему Гильгамеш так ответил:
«Есть ли прок в том, что жил до сих пор я на свете, -
На земле разве стало довольно покоя?
Нет! – я, будто, не жил, а проспал эти годы,
Лишь Энкиду меня разбудил своей смертью.
Страха много во сне, но проснуться - страшнее
Для того кто живет, - тосковать его доля.
Это - страх темноты и тоска об ушедших.
Как пуста темнота! Как ей хочется света!
Пусть же солнцем мои насыщаются очи,
Мертвый друг мой во тьме видеть свет этот хочет!»