Заехал на печи Емеля
за тридевять земель –
и всё, как не было похмелья,
исчез последний хмель.
Он глянул протрезвевшим оком
на землю и окрест –
на крыши, на провалы окон,
на золочёный крест
и на людей, идущих чинно
по делу и без дел.
Понять тоску его - кручину
никто не захотел.
Зачем за окоёма зыби
манили миражи? –
здесь не с кем посидеть и выпить,
поговорить за жизнь!
Нет, лучше уж покой деревни,
чем грохот автострад:
там крови гул, глухой и древний,
слышнее во сто крат.
Так разворачивай оглобли
на первом вираже:
весь мир, прекрасный и огромный,
лежит в твоей душе.